В связи с увеличением общего количества хирургических вмешательств в акушерстве и гинекологии, широким распространением повторных лапароскопических операций (диагностические, малоинвазивные вмешательства на яичниках и маточных трубах, повторные лапароскопические вмешательства по поводу эндометриоза, лапароскопические миомэктомии и др.) в последнее время наблюдается тенденция к увеличению числа пациенток со спайками в малом тазу и полости матки. В гинекологии тазовые перитонеальные спайки после операций диагностируют у 15—80% пациенток. Самым частым местом локализации спаек являются яичники и маточные трубы: одно- или двусторонняя окклюзия маточных труб вследствие спаечного процесса формируется у 15% пациенток после обычной аппендэктомии, окклюзия маточных труб вследствие спаечного процесса развивается у 60—80% пациенток после оперативных вмешательств на яичниках, по поводу трубной беременности, особенно выполненных по экстренным показаниям [1, 2].

Резидуальными осложнениями спаечного процесса малого таза являются: абдоминальный/тазовый болевой синдром (25% амбулаторных визитов к гинекологам связаны с тазовым болевым синдромом, при этом 30—50% из них обусловлены спаечным процессом в малом тазу после проведенной всего лишь диагностической лапароскопии); трубно-перитонеальное бесплодие и эктопические беременности (бесплодие развивается в 15—20% наблюдений после перенесенных гинекологических и хирургических операций вследствие развития спаечного процесса); висцеральные неврозы (ложные позывы на дефекацию, ощущение собственной перистальтики); потенциальные осложнения в будущем (повторные госпитализации, повторные операции в связи со спаечным процессом) [3].

Спаечная болезнь брюшной полости и органов малого таза занимает одно из ведущих мест в структуре осложнений абдоминальной хирургии и гинекологии. Образование внутрибрюшинных и тазовых спаек часто отмечается в восстановительном периоде после перенесенных полостных операций [4]. В гинекологии проблема спаечного процесса является особенно актуальной, так как развитие спаечного процесса приводит не только к ухудшению качества жизни больных из-за выраженного тазового болевого синдрома и увеличения риска повторных операций, но и может способствовать развитию тонкокишечной непроходимости, диспареунии и трубно-перитонеального бесплодия у пациенток репродуктивного возраста [5]. Так, спаечный процесс после перенесенных гинекологических операций является причиной тонкокишечной непроходимости у 54—74% больных с этой нозологией, трубно-перитонеального бесплодия — у 15—20% и тазового болевого синдрома — приблизительно у 50% пациенток [5].

Осложнения, связанные со спаечным процессом в малом тазу, в оперативной гинекологии представлены в крупном наблюдательном исследовании SCAR (Surgical and Clinical Adhesions Research Study), проводившемся на протяжении 10 лет, с включением 8849 оперированных гинекологических больных: 34,5% (2931 женщина) были госпитализированы повторно в течение следующих 10 лет по поводу различных осложнений; 21,5% (1902 женщины) предъявляли в последующем жалобы, связанные с развитием спаечного процесса в малом тазу, 4,5% (245 женщин, или 2,9 на 100) были повторно госпитализированы и оперированы по поводу спаечной болезни. Самые частые повторные операции проводили по поводу спаечного процесса с вовлечением яичников (число повторных поступлений по поводу спаечной болезни с вовлечением яичников составило 7,5 на 100). Операциями с наибольшим риском развития спаечного процесса были: миомэктомия, операции на яичниках и маточных трубах, операции при воспалительных процессах органов малого таза, операции по поводу эндометриоза, операции по поводу спаечного процесса в малом тазу [7].

По данным литературы [8—10], несмотря на малоинвазивность, лапароскопическая хирургия, по сравнению с открытыми вмешательствами, практически не снижает частоту и распространенность спаечного процесса.

Так, согласно результатам многоцентрового рандомизированного клинического исследования P. Lundorffи соавт. [8], при операциях по поводу эктопической трубной беременности различий по частоте образования спаек после лапаротомии и лапароскопии выявлено не было. Количество случаев наступления беременности и сохраняющегося бесплодия после разного рода вмешательств также было одинаковым.

В крупном многоцентровом когортном ретроспективном исследовании SCAR-2 (1986—2004) принимали участие 24 046 женщин с разной гинекологической патологией, в том числе 15 197 были оперированы лапароскопическим доступом, 8849 — с помощью лапаротомии. Авторы [9] пришли к выводу, что, несмотря на усовершенствование малоинвазивной лапароскопической техники за последние 20 лет, частота, распространенность и выраженность спаечного процесса после хирургических вмешательств сохраняются на прежнем уровне. Действительно, рассматривая патогенез спаечной болезни, следует отметить ключевую роль травмы брюшины с включением биохимических, молекулярно-биологических процессов вне зависимости от хирургического доступа. Известно, что брюшина контактирует с перитонеальной жидкостью, секретирующей мезотелиальные клетки. Подлежащие ткани, состоящие из коллагена, лимфатических и сосудистых структур, обладают секреторной активностью. В перитонеальную жидкость поступают провоспалительные цитокины: лейкоциты, макрофаги, эозинофилы, базофилы [10]. В результате развивается тканевая гипоксия, воспалительная реакция с формированием фибринового матрикса. Фибробласты и макрофаги формируют коллаген, образуется матрикс и освобождаются продукты деградации фибрина (FDPs). Но, если матрикс прикрепился к брюшине, образуется фибрин [11]. В перитонеальной жидкости также повышается активность провоспалительных цитокинов фактора некроза опухоли-α, интерлейкина-6 и снижается экспрессия их ингибиторов (интерлейкина-10, интерферона-γ) при наличии спаек. Трансформирующий фактор роста (ТФР-β) может регулировать соотношение tPA/PAI и MMP/TIMP [12] и может стимулировать ангиогенез и фиброгенез. Ангиогенез усилен при спаечном процессе, повышена экспрессия сосудисто-эндотелиального фактора роста. Важная роль принадлежит подавлению апоптоза в фибробластах спаек в состоянии гипоксии. Формирование спаек происходит в течение 7 дней, далее спайки не образуются [13]. При этом известно, что после кесарева сечения спайкообразование меньше, чем после других хирургических вмешательств. Это можно объяснить изменениями, происходящими во время беременности: в частности, подавляется фибринолитическая активность — важный механизм формирования спаек [14].

Таким образом, лапароскопическая хирургия, учитывая малоинвазивность вмешательства, возможно, лишь несколько снижает распространенность и выраженность спаечного процесса, но при этом не способствует профилактике спайкообразования и не влияет на патогенез этого процесса. Это представляется особенно актуальным у лиц, перенесших лапароскопическую аппендэктомию — одно из наиболее часто выполняемых малоинвазивных вмешательств на органах брюшной полости. Известно, что среди наблюдений спаечной болезни 37—66% составляют пациенты, оперированные по поводу острого аппендицита, а среди больных острой спаечной кишечной непроходимостью аппендэктомия в анамнезе имелась у 14—30%. При деструктивных и осложненных формах острого аппендицита спаечная болезнь развивается достоверно чаще, чем у пациентов, перенесших простую форму заболевания [4, 6].

С другой стороны, внутриматочные вмешательства — самые частые операции в гинекологии: выскабливания стенок полости матки при прерывании беременности, хирургические аборты, гистерорезектоскопии, лечебные и диагностические гистероскопии, раздельные диагностические выскабливания и др. Негативным последствием внутриматочных вмешательств, несмотря на их органосохраняющий эффект и малоинвазивность, в 20% случаев является формирование соединительнотканных сращений (синехий) в полости матки. Чем обширнее площадь повреждения эндометрия, тем выше вероятность развития спаек и более выраженный спаечный процесс следует ожидать в будущем [15].

Следствием повреждения эндометрия является образование внутриматочных спаек: у 35—45% пациенток после любой гистероскопической операции, у 45—55% — после раздельного диагностического выскабливания, у 15—20% — после кесарева сечения. 90% всех наблюдений внутриматочных синехий развиваются после выскабливаний стенок полости матки. В 15—20% наблюдений внутриматочные вмешательства могут приводить к формированию прочных синехий в полости матки (синдром Ашермана), требующих повторных операций [15]. Спаечный процесс в полости матки у женщин репродуктивного возраста может быть причиной следующих патологических состояний: аменорея, нарушение менструального цикла, бесплодие, эктопическая беременность, невынашивание беременности, хроническая тазовая боль, потенциальные осложнения в будущем (повторные госпитализации, повторные операции в связи со спаечным процессом) [16].

К настоящему времени накоплен большой опыт применения различных методов профилактики образования внутриматочных синехий, включая применение специальных внутриматочных устройств или баллонных катетеров, которые оставляют в полости матки на определенное время с целью предотвращения разрастания соединительной ткани в полости матки, а также внутриматочные аппликации лекарственных средств, содержащих женские половые гормоны (эстроген, прогестины), с целью ускоренной пролиферации нормального эндометрия. Однако указанные способы профилактики образования внутриматочных синехий не обладают большой эффективностью [15].

Известно, что основной причиной спайкообразования являются травмирование, нарушение нормальной анатомии тканей (оперативное вмешательство, воспалительный процесс). Формирование фибринозных сращений (спаек, рубцов) — это физиологический процесс, защитная реакция организма в ответ на травму, инфекцию (воспаление), химический или механический раздражитель, это вариант акта заживления тканей и оболочек человеческого организма. Физиологическая роль спаек — ограничить и предотвратить распространение любого патологического процесса. Концепция локального адгезиогенеза представляется следующим образом: повреждение ткани (операция, травма, воспаление); запуск каскадов ферментативных реакций (гемостаза, фибринолиза и воспаления); повышение проницаемости сосудистой стенки (экссудация); запуск реакции регенерации эпителиальных и фибробластоподобных клеток; отложение нитей фибрина (в течение 3 ч после операции); миграция фибробластов (тучных клеток, продуцирующих коллаген); формирование плотных фибринозных сращений (в течение 5—7 дней после операции); прорастание кровеносных сосудов в соединительную ткань; формирование соединительнотканного рубца и его дальнейшая васкуляризация (1—2 мес после операции) [4, 17].

В рекомендациях Королевского колледжа акушерства и гинекологии (RCOG, Великобритания, 2013), посвященных профилактике спаечного процесса, указано, что любое хирургическое вмешательство на органах живота и малого таза ведет к образованию спаек и связанных с ними осложнений. Это является основанием для использования противоспаечных средств во время любой открытой или лапароскопической операции, а также во время внутриматочных вмешательств [18].

По данным Международного общества по борьбе со спаечным процессом (International Adhesions Society — IAS), противоспаечные средства используются только в 10% от общего количества всех хирургических и гинекологических операций даже в США. Главная причина редкого использования противоспаечных барьеров в оперативной гинекологии — низкая осведомленность врачей и пациентов о противоспаечных средствах и областях их применения. Это и стало целью написания настоящей обзорной статьи.

Учитывая современные тенденции в хирургии, наиболее перспективным способом профилактики спайкообразования после операций на органах брюшной полости и малого таза является применение специальных противоспаечных средств, основной принцип действия которых заключается во временном разобщении раневых поверхностей на период наиболее интенсивного заживления тканей (первые 5—7 дней после операции) [4, 17, 18].

Среди барьерных противоспаечных средств выделяют противоспаечные гели и противоспаечные мембраны, которые отличаются по своему составу и способу применения. Мембраны имеют ограниченный размер, поэтому зачастую требуется несколько таких мембран для покрытия желаемой зоны операционного поля. Кроме того, мембраны несколько неудобны в применении, их сложно фиксировать к желаемому месту, особенно при сложной конфигурации поверхности. Часто мембрана может быть наложена складками, что ведет к уменьшению противоспаечного эффекта и само по себе может спровоцировать образование спаек. Использование гелевых форм противоспаечных средств является наиболее предпочтительным в хирургии живота и малого таза, поскольку гель равномерно распределяется по поверхности, заполняя собой все конгруэнтные области. Гели просты в использовании, образуют на поверхности органа тонкую невидимую пленку, которая выполняет функцию противоспаечного барьера на время интенсивного заживления тканей.

В последние годы появилось много публикаций о целесообразности использования противоспаечных барьеров, которые нашли успешное применение при лапароскопических, открытых гинекологических операциях и внутриматочных вмешательствах. В.Ф. Беженарь и соавт. [4] привели результаты собственного клинического опыта применения разных противоспаечных средств у 94 пациенток, оперированных лапароскопическим способом. Оценку спаечного процесса проводили визуально на основании повторной «Second-look» лапароскопии с использованием общепринятой классификации спаечного процесса AFS-R. Авторы заключили, что применение противоспаечных средств в 75% случаев способствует уменьшению степени тяжести спаечного процесса в малом тазу.

Американская ассоциация лапароскопических хирургов-гинекологов (2013) рекомендует применять барьерные противоспаечные средства в виде гелей, содержащих гиалуроновую кислоту (ГК), после любых хирургических вмешательств на органах малого таза, так как доказано, что эти средства снижают риск образования спаечного процесса (уровень доказательности А). Противоспаечные средства, содержащие в своем составе ГК, признаны наиболее эффективными в акушерстве и гинекологии [19].

Так, по результатам проспективного рандомизированного исследования G. Acunzo и соавт. [20], применение противоспаечного средства, содержащего в своем составе гиалуроновую кислоту, после гистероскопического адгезиолизиса позволило значительно сократить образование внутриматочных синехий в послеоперационном периоде.

ГК — натуральный компонент экстрацеллюлярного матрикса, стекловидного тела человека и синовиальной жидкости суставов. Принцип действия таких противоспаечных средств основан на временном барьерном разобщении травмированных поверхностей на период наиболее интенсивного заживления тканей. Противоспаечное действие ГК реализуется на очень ранней стадии спайкообразования (первые 3—4 дня) — путем подавления адгезии фибробластов и тромбоцитов, активности макрофагов, а также путем ингибирования образования фибрина и создания защитного барьера в виде биологической пленки на поврежденном участке ткани. Период полураспада ГК в организме составляет около 1—3 дней. ГК полностью расщепляется в организме ферментом организма гиалуронидазой в течение 4 сут. Добавление к ГК карбоксиметилцеллюлозы (КМЦ), которая сама по себе обладает барьерным противоспаечным действием и имеет стабилизирующие, смягчающие, геле- и пленкообразующие свойства, способствует образованию вязкого геля, отделяющего серозные поверхности в течение всего периода наиболее интенсивной регенерации тканей. Механизм действия КМЦ также реализуется за счет подавления активности фибробластов и предотвращения депонирования фибрина на поврежденной серозной поверхности, замедляется движение активированных клеток, направляющихся в очаг воспаления. КМЦ нетоксична, не канцерогенна, не дает эмбриотоксического эффекта, служит в качестве субстрата для закрепления и пролонгирования действия ГК на поверхности ткани, так как в организме человека отсутствуют специальные ферменты, расщепляющие КМЦ. Последняя элиминируется из организма путем постепенного лизиса и поглощения фрагментов макрофагами.

Антиадгезин — противоспаечный гель с уникальным составом, основными действующими веществами которого являются натриевая соль ГК и натрия карбоксиметилцеллюлоза. Гель антиадгезин предназначен для профилактики спайкообразования после любых операций на органах и тканях, где имеется риск спайкообразования: в абдоминальной хирургии и хирургии малого таза, после операций в полости матки и на мочевом пузыре, в хирургии позвоночника, после операций на полости носа и околоносовых пазухах, в офтальмохирургии, после операций на молочных железах и др.

В настоящее время накоплен 10-летний опыт применения противоспаечного геля, содержащего в своем составе ГК+КМЦ (антиадгезин), во многих областях хирургии (оториноларингология, урология, акушерство и гинекология и др.). Эффективность противоспаечного барьера, содержащего в своем составе ГК и КМЦ, также отмечена при открытых и лапароскопических гинекологических операциях и внутриматочных вмешательствах.

Так, по данным проспективного рандомизированного исследования V. Tsapanos и соавт. [21], внутриматочное введение противоспаечного барьерного средства, содержащего ГК-КМЦ, позволяет не только предовратить образование или уменьшить выраженность внутриматочного спаечного процесса, но и способствует сохранению репродуктивной функции. Так, после первичного раздельного диагностического выскабливания (РДВ) полости матки наступление беременности в течение 8 мес наблюдалось у 100% женщин, которым внутриматочно вводили противоспаечное средство, содержащее ГК-КМЦ, тогда как в контрольной группе наступление беременности было отмечено только у 54% пациенток (рис. 1). При контрольной гистеросальпингографии среди женщин, которым проводили раздельное диагностическое выскабливание полости матки, в группе, где внутриматочно применяли противоспаечное средство, содержащее ГК-КМЦ, только у 10% диагностировали развитие спаечного процесса, тогда как в контрольной группе — у 50% (рис. 2).

Согласно другому проспективному рандомизированному исследованию J. Do и соавт. [22], в группе женщин, которым после внутриматочных вмешательств в полость матки вводили гельсодержащий ГК-КМЦ (антиадгезин), развитие внутриматочного спаечного процесса через 4 нед было отмечено у 13%, в то время как в контрольной группе — в 2 раза чаще (у 26%) (рис. 3).

Доказана эффективность противоспаечного барьера, содержащего в своем составе ГК-КМЦ, при открытых гинекологических операциях. Так, по данным слепого проспективного рандомизированного мультицентрового исследования M. Diamond [23], применение противоспаечного средства, содержащего ГК-КМЦ, после открытой миомэктомии позволяет минимизировать количество denovoспаек и уменьшить площадь поверхности матки, вовлеченную в спаечный процесс (рис. 4).

Противоспаечные средства, содержащие в составе ГК-КМЦ, обладают приемлемым профилем безопасности. Согласно ретроспективному когортному наблюдательному исследованию S. Bashir и соавт. [24], которое проводилось на протяжении 10 лет и в котором приняли участие 382 355 пациенток после гистерэктомии, было отмечено, что противоспаечное средство, содержащее в своем составе ГК-КМЦ, не увеличивает риск развития абдоминальных инфекционных осложнений после гистерэктомии. Частота инфекционных осложнений после гистерэктомии в группах пациенток, где применяли противоспаечный барьер, содержащий ГК-КМЦ, и в контрольной группе не превышала 1,5% (р<0,05).

Пациентка В., 34 лет. Жалобы на отсутствие беременности в течение 5,5 лет. Последнее посещение гинеколога 6 мес назад. Из анамнеза: две лапароскопические операции: трубная беременность, с сохранением маточной трубы; консервативная миомэктомия, разъединение спаек, две гистероскопии с последующим раздельным лечебно-диагностическим выскабливанием (РЛДВ) слизистой полости матки в течение 6 мес. ЭКО (одна попытка). При пункции яичников, из-за выраженного спаечного процесса, возникли технические сложности, вследствие которых пункция фолликулов была невозможна. РЛДВ слизистой полости матки (через 3 мес после неудачи в попытке ЭКО). Гистология: железистый полип эндометрия. Диагноз при обращении: миома матки 8 нед с центрипетальным ростом конгломерата узлов. Аденомиоз. Сактосальпинкс с обеих сторон. Спаечный процесс в области малого таза. Бесплодие. Проведено: лапаротомия по Пфанненштилю с иссечением старого послеоперационного рубца. Консервативная миоммиометрэктомия без вскрытия полости матки. Тубэктомия с обеих сторон. Разъединение спаек. По вскрытии брюшной полости, помимо основного заболевания, обнаружено: в области малого таза выраженный спаечный процесс между петлями кишечника, сальником, придатками матки, париетальной брюшиной и телом матки. Для снижения образования дополнительных спаек и для уменьшения площади поверхности матки, вовлеченной в спаечный процесс, нами использован в открытом доступе гель антиадгезин 5 г. Пациентке также проведена терапия аГнРГ в течение 6 мес, назначены комбинированные оральные контрацептивы, физиотерапевтическое лечение. Беременность вследствие ЭКО через 11 мес после оперативного лечения. При этом доступ к яичникам для проведения пункции не представлял затруднений. В настоящее время беременность 26—27 нед.

Пациентка А., 33 лет. Жалобы: на мажущие кровяные выделения в течение менструального цикла. Обильные со сгустками менструации. Отсутствие беременности в течение 3,5 лет. Последнее посещение гинеколога 9 мес назад. Диагноз при обращении: миома матки 6—7 нед с центрипетальным ростом межмышечного узла. Аденомиоз. Бесплодие. Операция: лапаротомия по Пфанненштилю. Консервативная миоммиометрэктомия со вскрытием полости матки. Ретроградное выскабливание полости матки. Пластика полости матки. Коагуляция эндометриоидных гетеротопий, «зачатков» субсерозных узелков. Интраоперационно при завершении пластики полости матки, с помощью пайпель-проводника, введен гель антиадгезин, после чего полость матки восстановлена полностью. Также нанесли гель в виде аппликаций в области коагуляции эндометриоидных гетеротопий и «зачатков» узлов лейомиомы на серозном покрове в области дна тела матки. Дальнейшее лечение аГнРГ в течение 6 мес. Беременность самостоятельная, через 12 мес после оперативного лечения.

Пациентка Ш. (Сирия), 28 лет. Жалобы на обильные со сгустками менструации, тянущие боли внизу живота. Отсутствие беременности в течение 5 лет. Последнее посещение гинеколога 6 мес назад. Из анамнеза: гистероскопия с последующим РЛДВ слизистой полости матки. Гистология: субмукозный узел, железисто-фиброзные полипы эндометрия, лапаротомия (консервативная миомэктомия со вскрытием полости матки — удалено 28 интрамуральных узлов, 6 субмукозных узлов). Диагноз при обращении: множественная миома матки, соответствующая 8—9 нед беременности (рецидив). Аденомиоз. Меноррагия. Бесплодие первичное. Спаечный процесс в области малого таза. Проведено: лапаротомия по Пфанненштилю с иссечением старого послеоперационного рубца. Консервативная миоммиометрэктомия со вскрытием полости матки. Ретроградное выскабливание стенок полости матки. Восстановление полости матки. Разъединение спаек. Интраоперационно: в области малого таза выраженный спаечный процесс между петлями кишечника, придатками матки, задней стенкой матки. Тело матки «вколочено» в область заднего свода. Всего удалено: 61 узел лейомиомы (41 интрамуральный узел, 20 субмукозных узлов). Открытым доступом и с помощью катетера введен гель антиадгезин в область малого таза и при завершении восстановления полости матки. Пациентке в последующем проведена терапия аГнРГ в течение 6 мес. В настоящее время проводится физиотерапевтическое лечение эндометрия перед планируемой беременностью.

Пациентка П., 28 лет. Жалобы на периодически тянущие боли в нижних отделах живота. Слабость, повышенное газообразование. Последнее посещение гинеколога 11 мес назад. Из анамнеза: две лапароскопии по поводу эндометриоидных кист яичников (кистэктомия справа и слева; рецидив эндометриоидной кисты слева (через 1,5 года после первой операции), коагуляция очагов наружного эндометриоза); РЛДВ слизистой полости матки (железисто-фиброзные полипы эндометрия). Диагноз при обращении: эндометриоидная киста левого яичника (рецидив). Наружный эндометриоз II степени. Аденомиоз. Спаечный процесс в области малого таза. Проведено: лапаротомия по Пфанненштилю. Резекция левого яичника. Коагуляция эндометриоидных гетеротопий. Разъединение спаек. Удаление гидатид. Отмечен спаечный процесс между петлями кишечника, левыми придатками, телом матки, париетальной брюшиной. Интраоперационно введено 5 г антиадгезина, свободно, в область малого таза. Проведено лечение аГнРГ в течение 6 мес. Самостоятельная беременность на 2-м месяце после восстановления менструального цикла (через 10 мес после оперативного лечения). В настоящее время беременность 28 нед.

Данные клинические случаи приведены для демонстрации множества оперативных вмешательств в анамнезе одной пациентки, необходимой отсрочки беременности после операции и оптимизации положительного фертильного прогноза после инвазивных и малоинвазивных оперативных вмешательств. Включение интраоперационного применения антиадгезина в общую терапию лечения бесплодия способствует повышению ее эффективности и достижению таргетности.

Таким образом, комплексный противоспаечный гель для интероперационного применения ГК-КМЦ (антиадгезин) является современным инновационным средством для профилактики спайкообразования. Гель противоспаечный, рассасывающийся, стерильный — шприц по 5 г, предназначен для профилактики спайкообразования после любых операций на органах и тканях, где имеется риск спайкообразования, в том числе в абдоминальной хирургии и хирургии малого таза, во время операций в полости матки. Для использования при лапароскопии стандартный катетер, входящий в комплект, может быть заменен на пайпель-проводник.

Современные гинекологи должны сознавать очевидные достоинства противоспаечного средства антиадгезин: удобство и простоту в использовании; возможность применения при внутриматочном, открытом и лапароскопическом вмешательстве; продолжительное действие геля для оказания противоспаечного эффекта (до 7 дней); способность к рассасыванию (биодеградации); безопасность; иммуносовместимость; отсутствие побочных реакций и раздражающего действия; инертность (гель не является очагом инфекции, фиброза, ангиогенеза и пр.); барьерное (разграничивающее) действие. Гель антиадгезин обладает оптимальными характеристиками текучести и вязкости, позволяющими обволакивать анатомические образования любой формы, создавая гелевую пленку, фиксированную к раневой поверхности, а также не влияет на нормально протекающие процессы регенерации и соответствует всем стандартам качества.

Конфликт интересов отсутствует.