Мемантин (антагонист глутамата) является одним из первых препаратов, воздействующих на глутаматергическую систему через антагонистическое взаимодействие с ионотропными вольтажзависимыми рецепторами глутамата, селективно связывающими N-метил-D-аспартат (NMDA) [1]. Считается, что чрезмерная стимуляция глутамата вызывает повреждение нейронов через механизм эксайтотоксичности. Эксайтотоксическое повреждение клеток приводит к перегрузке нейрона кальцием, который вовлечен в процессы нейродегенерации [1, 2]. Кроме того, глутамат стимулирует ряд постсинаптических рецепторов, таких как NMDA, которые участвуют в процессах нормальной памяти, а также в развитии деменции, в том числе при болезни Альцгеймера (БА). Использование мемантина, основанное на результатах контролируемых исследований, было одобрено FDA в США в 2003 г., и с этого момента мемантин в монотерапии, или в сочетании с донепезилом, галантамином и ривастигмином стали применять при деменции при БА для коррекции когнитивных функций, поведенческих нарушений, ежедневного функционирования и задержки времени до помещения в специальные учреждения по уходу [3]. Клинические данные подтверждаются доказательством стриарной глутаматергической гиперактивности на животных моделях паркинсонизма и деменции альцгеймеровского типа [4].

Мемантин является основным коммерчески доступным средством для лечения деменции, которое работает посредством модуляции глутаматергической нейротрансмиссии через NMDA-рецепторы [1, 5]. Другие потенциальные модуляторы NMDA-рецепторов, такие как милацемид или циклосерин-D потерпели неудачу в исследованиях, в то время как мемантин был эффективен в открытых и контролируемых исследованиях при умеренной и тяжелой БА, в том числе у пациентов с деменцией, находящихся в отделениях по уходу [6, 7]. Клинический подход с использованием мемантина для когнитивного расстройства при БА и паркинсонизме является очень важным, так как альтернативные эффективные стратегии, например использование ингибиторов холинэстеразы (ИХЭ) (ривастигмин, галантамин и донепезил) могут вызывать серьезные побочные эффекты (тошнота, рвота, усиление тремора и др.) [1, 8, 9].

Мемантин, имеющий химическую формулу C₁₂H₁₂N·HCl, был синтезирован K. Gerzon и соавт. [10]. Предполагается, что препарат преимущественно нацелен на патологическое состояние NMDA-рецептора, но оставляет его нормальное физиологическое состояние неингибированным, что позволяет осуществляться нормальной нейротрансмиссии [6]. Как следствие, мемантин имеет широкое окно безопасности и клинически хорошо переносится больными. Препарат хорошо адсорбируется в желудочно-кишечном тракте и имеет абсолютную биодоступность (100%). После приема пиковый уровень мемантина в плазме достигается в течение 3—7 ч, при этом прием пищи не оказывает существенного влияния на скорость всасывания. Мемантин в основном выводится путем почечной экскреции, и 57—82% от общей дозы выводится с мочой в неизмененном виде. Это означает, что необходимо соблюдать осторожность при использовании мемантина у пациентов с почечной недостаточностью.

В одном из самых ранних исследований мемантина, проведенных B. Winblad и N. Poritis [7], клиническая эффективность и безопасность препарата изучались у пациентов с умеренно тяжелой и тяжелой первичной деменцией. Наличие деменции определяли по критериям DSM-III-R с оценкой тяжести по шкале общего ухудшения состояния (Global Deterioration Scale — GDS) и краткой шкале оценки психического статуса (Mini-Mental State Examination — MMSE) менее 10 баллов. Мемантин получали 82 пациента в дозе 10 мг/сут, плацебо — 84 больных. В окончательный анализ («intention to treat» — намерение лечить, англ.) на 12-й неделе был включен 151 пациент: по типу когнитивных нарушений у 49% был выявлен альцгеймеровский тип деменции, у 49% — сосудистая деменция (использовались данные КТ и ишемической шкалы Хачинского). Положительный ответ по шкале общего клинического впечатления (Сlinical Global Impression — CGI-C), заполняемой клиницистом, был отмечен у 73% пациентов, получающих мемантин, против 45% пациентов, получающих плацебо (p<0,001), независимо от типа деменции. Кроме того, результаты, по данным шкалы поведенческих нарушений для гериатрических пациентов (Behavioural Rating Scale for Geriatric Patients — BGP) и подшкалы «зависимость от ухаживающего лица», оцениваемой медицинским ухаживающим персоналом, показали улучшение на 3,1 балла в группе мемантина по сравнению с улучшением в 1,1 балла в группе плацебо (p=0,016). Позже были опубликованы данные трех 6-месячных плацебо-контролируемых исследований мемантина у пациентов с умеренной и тяжелой БА [11—13]. В 2 из этих исследований [11, 13] наблюдались небольшое достоверное положительное влияние мемантина на когнитивные функции по шкале оценки тяжелой деменции (Severe Impairment Battery —SIB) (р<0,00001), активность в повседневной жизни по шкале для оценки повседневной активности при БА в ходе кооперативного исследования (Alzheimer’s Disease Cooperative Study-Activities of Daily Living — ADCS-ADL) и поведение по шкале психоневрологической оценки (Neuropsychiatric Inventory — NPI).

Надо отметить существенную гетерогенность между исследованиями в отношении влияния на когнитивный статус [14]. В целом полученные результаты подтверждают факт, что прием мемантина в дозе 20 мг/сут имеет положительное воздействие на когнитивные функции, настроение, поведение и способность к повседневной активности у пациентов с умеренной и тяжелой БА [15]. При легкой и умеренной БА данные отличались: сводные результаты нескольких исследований демонстрировали маргинальный положительный эффект через 6 мес терапии на когнитивные функции — 0,99 балла по 70-балльной шкале оценки когнитивной функции при БА (Alzheimer’s Disease Assessment Scale-cognitive subscale — ADAS-Cog) (р=0,01), что свидетельствовало о легком общем клиническом эффекте (р=0,03) при отсутствии влияния на поведение и повседневную активность [15].

Проводились исследования мемантина и при лечении сосудистой деменции [16, 17]. При применении мемантина в дозе 20 мг/сут у пациентов с легкой и умеренной сосудистой деменцией было отмечено положительное действие на когнитивные функции на 28-й неделе (1,9 балла по шкале ADAS-Cog). Однако, когда были проанализированы данные, связанные с клиническим впечатлением от эффекта, существенных изменений зафиксировать не удалось. Это свидетельствует о том, что у пациентов с легкой и умеренной сосудистой деменцией положительный эффект мемантина на когнитивную функцию клинически не значим.

Комбинация ингибитора холинэстеразы (ИХЭ) и мемантина была предложена как потенциально эффективный стандарт лечения БА средней и тяжелой степени. Данные, собранные из нескольких объединенных анализов исследований, показали, что комбинированная терапия приводит к значительным преимуществам в отношении когнитивных функций и общего клинического состояния по сравнению с монотерапией ИХЭ [18—20]. Однако клиническая эффективность комбинации, а также клиническая значимость этих данных остаются противоречивыми [3]. В июне 2010 г. FDA в США одобрила выпуск мемантина в виде капсулы с замедленным высвобождением для однократного приема. Этот препарат обеспечил более удобный режим приема мемантина у пациентов с когнитивным снижением по сравнению с общедоступным стандартным мемантином с немедленным высвобождением для двукратного приема. Затем в декабре 2014 г. FDA одобрила комбинацию фиксированной дозы мемантина с замедленным высвобождением и донепезила для однократного приема у пациентов с БА от умеренной до тяжелой степени (намзарик) [21].

Для оценки добавления мемантина у пациентов с БА, уже получающих ИХЭ, были проведены 4 крупных рандомизированных контролируемых исследования: MEM-MD-02, MEM-MD-12, MEM-MD-50, DOMINO-AD [13, 22—24]. В 3 из них стандартную форму мемантина в дозе 20 мг/сут сравнивали с плацебо, в четвертом исследовании (MEM-MD-50) сравнивали форму мемантина с замедленным высвобождением в дозе 28 мг с плацебо [25]. Оценка результата лечения с помощью шкалы NPI показала положительный эффект при назначении мемантина в исследованиях MEM-MD-02 и DOMINO-AD, а также при назначении пролонгированной формы в исследовании MEM-MD-50. Однако исследование MEM-MD-12 не показало существенной разницы между мемантином (20 мг) и плацебо при оценке с помощью шкалы NPI в качестве показателя исхода. Также использовались шкалы ADAS-Cogи CGI-C, которые продемонстрировали значимое преимущество мемантина над плацебо в 2 из 4 исследований [25].

В целом результаты этих исследований и обзор W. Deardorff и G. Grossberg [25] свидетельствуют о том, что комбинированная терапия мемантином и донепезилом при БА обеспечивает некоторые преимущества, связанные с познавательными функциями, глобальным клиническим состоянием и поведением, по сравнению с монотерапией препаратами ИХЭ. Комбинированный препарат может быть удобным к приему у пациентов с дисфагией, низкой комплаентностью в анамнезе и имеющих ограниченный или недостаточный уход [25]. По данным Национального института повышения клинической квалификации (National Institute of Clinical Excellence — NICE, Великобритания), высококачественные доказательства того, что комбинированная терапия в виде препарата с фиксированной комбинацией значительно лучше, чем дженерические препараты донепезила или мемантина, отсутствуют [3].

В одном из исследований [26], в которое были включены 382 пациента с умеренной и тяжелой БА со средним периодом наблюдения 30 мес и продолжительностью лечения 22,5 мес, комбинированная терапия мемантином и ИХЭ показала меньшее ухудшение когнитивных функций и функциональных способностей по сравнению с терапией только ИХЭ. В другом исследовании [27] наблюдали за 943 пациентами с вероятной БА в течение 62,3 мес. Было показано, что пациенты, получающие мемантин и ИХЭ, значительно реже поступали в учреждения по уходу или дома престарелых по сравнению с теми, кто получал только ИХЭ (относительный риск 0,29). Однако достоверность этих данных не является абсолютной, поскольку такие переменные на момент начала исследования, как тяжесть и продолжительность симптомов, поведенческие симптомы, а также наличие сопутствующих заболеваний, не контролировались.

В целом исследования показывают, что мемантин хорошо переносится пациентами с Б.А. По данным метаанализа контролируемых исследований [28], прием мемантина ассоциировался с большей частотой головокружений, головных болей, запоров и сонливости по сравнению с плацебо.

В то время как терапия ИХЭ сопровождалась повышенным риском обмороков и переломов шейки бедра, лечение мемантином не приводило к повышению частоты падений и обмороков и характеризовалось низким уровнем частоты переломов.

В последнее время было проведено несколько крупных рандомизированных контролируемых исследований лечения ДБП и ДТЛ. Они включали в качестве препарата как ИХЭ, так и мемантин. В целом и ИХЭ, и мемантин показали незначительное улучшение глобального состояния по шкале CGI-C. Однако только при применении ИХЭ, а не мемантина, значительно улучшались когнитивные показатели по шкале MMSE [29]. Хотя результаты по оценке безопасности были положительными для обоих препаратов, ривастигмин показал повышенный риск побочных эффектов по сравнению с плацебо.

Было проведено несколько контролируемых и сравнительных исследований по изучению мемантина [30—33] (см. таблицу). Все они показали, что мемантин оказывает общее положительное влияние на глобальную оценку при ДБП и ДТЛ. Однако данные о влиянии на когнитивные функции и поведенческие симптомы оказались менее убедительны. L. Brennan и соавт. [34] опубликовали метаанализ, в который были включены исследования мемантина с использованием объективных тестов, наличием группы сравнения, не получающей мемантин, и с достаточным количеством данных для расчета величины эффекта. Была проанализирована величина эффекта мемантина на когнитивные функции и пять отдельных нейропсихологических функций. Таким образом, авторы пришли к выводу, что малая общая величина эффекта мемантина, зарегистрированная в плацебо-контролируемых исследованиях по сравнению с открытыми исследованиями, показывает, что мемантин оказывает минимальное влияние на познавательные функции при ДБП и ДТЛ. Однако, когда исследования рассматриваются индивидуально, можно наблюдать более выраженные преимущества мемантина. Например, в исследовании I. Litvinenko и соавт. [33] пациенты с болезнью Паркинсона (БП), получавшие мемантин, показали значительно лучшие результаты по шкалам MMSE (p<0,05), ADAS-Сog (p<0,05), батарея лобной дисфункции (Frontal Assessment Batter — FAB) (p<0,01) и в тесте рисования часов по сравнению с контрольной группой к концу 24-й недели. Авторы также измеряли уровень гомоцистеина, и у больных с высоким уровнем гомоцистеина отмечались значительно лучшие результаты по всем оценочным шкалам при лечении мемантином по сравнению с пациентами из контрольной группы с высоким уровнем гомоцистеина в конце 24-й и 52-й недель исследования.

БА является самым распространенным нейродегенеративным заболеванием, нарушающим когнитивную сферу. Слабоумие поражает примерно 11% людей в возрасте старше 65 лет и 32% людей в возрасте старше 85 лет в США [35]. По статистическим данным, в 2015 г. во всем мире у 46,8 млн человек имелась деменция, и это число, вероятно, будет удваиваться каждые 20 лет и достигнет 131,5 млн к 2050 г. [35, 36]. Социальные издержки деменции огромны, и в США общая стоимость БА в 2010 г. была оценена на уровне между 159 и 215 млрд долларов США без учета времени для ухода и расходов на уход за больными [36, 37].

Другие деменции включают «смешанные деменции» и деменцию при паркинсонизме, которые также имеют высокую заболеваемость и смертность [38]. Лечение Б.А. и других деменций в основном состоит из симптоматической терапии, поскольку до настоящего времени не было доказано, что какие-либо лекарственные препараты убедительно предотвращают, замедляют или останавливают развитие деменции. На ранних стадиях БА часто применяют ИХЭ, такие как донепезил, галантамин и ривастигмин, которые лицензированы во многих странах и доступны как для перорального приема, так и в виде трансдермального пластыря [39]. Мемантин обеспечивает новый механизм действия через NMDA-рецепторы и глутаматергические нейротрансмиттерные пути в головном мозге и широко изучался не только при БА, но и при сосудистой деменции и деменциях при паркинсонизме, а также ишемическом инсульте [40].

В некоторых странах мемантин доступен в виде формы для однократного приема и в виде готовой комбинации с ИХЭ и является приемлемым вариантом для лечения умеренной и тяжелой деменции при БА, при которой доказательная база мемантина является достаточно прочной. Комбинированная терапия ИХЭ и мемантина является хорошим клиническим вариантом использования в тех случаях, когда эффект ИХЭ недостаточен, однако в будущем требуется проведение масштабных международных исследований. У пациентов с плохой толерантностью ИХЭ из-за относительно высокой частоты побочных эффектов мемантин в виде монотерапии является альтернативой, поскольку лучше переносится.

Доказанные положительные эффекты мемантина делают этот препарат одним из наиболее используемых при БА в стадии умеренной и тяжелой деменции. Он используется в более чем 40 странах мира, является востребованным базовым препаратом, зарекомендовавшим себя в качестве эффективного противодементного средства и входит в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов.

В последние годы на фармацевтическом рынке нашей страны растет количество компаний, выпускающих мемантин с разными торговыми наименованиями. В 2010 г. в России был зарегистрирован первый дженерик мемантина — нооджерон (компания «Тева», Израиль), который производится по строгим установленным регламентам, соответствующим международным стандартам Good Manufacturing Practice (GMP). Показанием к назначению нооджерона является деменция альцгеймеровского типа умеренной и тяжелой степени.

Основная проблема использования дженериков — отсутствие доказательной базы, а именно исследований с использованием дженерического препарата, подтверждающих сопоставимую с оригинальным препаратом клиническую эффективность и безопасность. То есть дженерик можно считать эффективным, если были проведены не только фармакокинетические исследования (для подтверждения биоэквивалентности оригинальному препарату, или аналогичной биодоступности), но и исследования, доказывающие терапевтическую эквивалентность оригинальному препарату. Изучение клинических эффектов должно проводиться для каждого дженерического препарата, что может гарантировать его успешное применение в клинической практике. За 7 лет применения нооджерона в России (с 2010 г.) накоплен не только большой опыт повседневной врачебной практики, но и были проведены 5 постмаркетинговых исследований, что отличает препарат от других дженериков мемантина, представленных на российском рынке, для которых оценка результатов клинического применения не предпринималась.

Приведем основные результаты 2 наиболее значимых исследований нооджерона [41, 43], подтверждающих успешные результаты его клинического изучения.

В 24-недельное (6-месячное) открытое постмаркетинговое исследование эффективности и переносимости препарата нооджерон (20 мг/сут) [41] были включены 44 пациента, страдающих умеренной деменцией при БА и при БА, смешанной с сосудистым заболеванием головного мозга. На фоне 6-месячной терапии нооджероном в среднесуточной дозе 20 мг/сут было отмечено:

— достоверное улучшение когнитивных функций по шкале MMSE через 24 нед приема препарата, по шкале ADAS-Cog — через 18 нед (на 24-й неделе этот показатель претерпел некоторую отрицательную динамику, однако не понизился по сравнению с таковым на момент начала исследования). При анализе отдельных субшкал ADAS-Cog через 24 нед терапии было выявлено статистически значимое улучшение немедленного воспроизведения, восприятия речи и выполнения указаний, ориентировки и запоминания инструкций;

— отсутствие прогрессирования некогнитивных симптомов заболевания (выраженности психотических симптомов и нарушений поведения по шкале NPI);

— отсутствие снижения способности к самообслуживанию и повседневной активности пациентов по шкале ADCS-ADL;

— хорошая переносимость препарата, несмотря на пожилой возраст и высокую частоту сопутствующих соматических заболеваний. Частота развития нежелательных явлений, связанных с приемом нооджерона, составила 4,5%.

Авторы указывают, что полученные данные сравнимы с результатами крупных рандомизированных плацебо-контролируемых исследований оригинального мемантина [13, 42], что может свидетельствовать о сходной эффективности и переносимости нооджерона.

В другое наблюдательное 12-недельное (3-месячное) исследование нооджерона (20 мг в сутки), проведенное сотрудниками отдела гериатрической психиатрии Научного центра психического здоровья РАМН [43], были включены 30 пациентов с умеренной и умеренно тяжелой БА. В результате наблюдения были продемонстрированы следующие результаты:

— по шкале CGI у 66,6% — положительный эффект на момент окончания исследования, у 36,6% улучшение было оценено как умеренное и значительно выраженное;

— достоверное улучшение когнитивного функционирования пациентов по сравнению с исходным уровнем по шкалам MMSE и ADAS-Cog;

— достоверное улучшение показателя, характеризующего качество повседневной активности больных (в том числе прием пищи и лекарств, одевание, уход за собой, а также работу по дому, приготовление еды, передвижение, финансовую деятельность и переписку) на 7,5%;

— достоверное улучшение суммарного балла по шкале DAD, а также показателей, оценивающих планирование и организацию деятельности и успешность выполнения различных видов повседневной деятельности;

— достоверная положительная динамика психотических и поведенческих симптомов по шкале NPI;

— достоверная редукция симптомов в отношении депрессии, тревоги и раздражительности;

— достоверное снижение стрессовой нагрузки на ухаживающих за пациентами;

— уменьшение среднегруппового показателя временной нагрузки на ухаживающих за больными по шкале RUD на 23,5% (с уменьшением времени, затрачиваемым собственно на обслуживание больных) и достоверное сокращение пропусков неполных рабочих дней у работающих родственников, осуществляющих уход;

— хорошая переносимость (преходящие нежелательные явления в период терапии нооджероном отмечались у 2 пациентов).

Таким образом, применение нооджерона через 3 мес терапии у пациентов с БА на стадии умеренной и тяжелой деменции показало безопасность и клиническую эффективность в отношении когнитивного и повседневного функционирования, поведенческих и психотических симптомов деменции, а также в снижении нагрузки на ухаживающих за больными. Последнее является особенно важным, поскольку по мере прогрессирования заболевания и появления поведенческих и психотических симптомов возрастает бремя ухода. В связи с этим особую актуальность приобретает вопрос, насколько лечение может снизить нагрузку членов семьи, связанную с присмотром и повседневным уходом. Изучению возможности улучшения качества жизни и здоровья ухаживающих уже были посвящены несколько исследований в предыдущие годы [44—46].

Хороший профиль безопасности нооджерона имеет большое значение, учитывая частую соматическую коморбидность в пожилом возрасте и прием большого количества дополнительных препаратов для коррекции сопутствующей патологии. С другой стороны, нооджерон позволяет снизить потребность в симптоматических лекарственных средствах, применяемых для коррекции поведенческих, аффективных и психотических симптомов, в связи с положительным влиянием на них.

Персонифицированный подход к терапии деменции должен учитывать и фармакоэкономический аспект. Современная экономическая ситуация в России характеризуется дефицитом средств, поэтому с точки зрения планирования и расходования бюджетных средств здравоохранения, а также с точки зрения бюджета отдельной семьи, в которой один из членов страдает БА, важно опираться не только на клиническую эффективность и безопасность препарата, но и на подтверждение фармакоэкономической целесообразоности.

Анализ российского рынка противодементных препаратов показал, что линейка дженериков мемантина (оригинальный препарат акатинола мемантин) представлена широким спектром с огромным ценовым разбросом: нооджерон, мемантин канон, марукса, мемантин, меманталь, мемантинол, меморель, мемантин-ТЛ, меманейрин, мемантин-Рихтер, мемикар (препараты представлены по убыванию цены на рынке).

Нооджерон выпускается в дозировке 10 мг в 3 разных формах: 30 таблеток в упаковке (для периода титрации по 5 мг в неделю), 60 таблеток в упаковке (на 1 мес терапии при приеме рекомендованной поддерживающей дозы 20 мг/сут) и 90 таблеток в упаковке (две упаковки на 3 мес терапии при приеме 20 мг/сут). Рекомендуемая поддерживающая доза препарата нооджерон — 20 мг/сут. Максимальная суточная доза — 20 мг/сут. Фасовка с бо́льшим количеством таблеток в упаковке является удобной для пациента, поскольку снимает необходимость постоянно заботиться о пополнении запаса препарата и тем самым способствует повышению приверженности к лечению [47].

Стоимость препарата имеет важное значение, поскольку терапия мемантином при БА назначается с поддерживающей целью длительно, зачастую пожизненно. Несмотря на то что для достижения необходимого эффекта желательно проведение минимум 6-месячного курса лечения, а при умеренно тяжелой и тяжелой деменции — более длительного (до 1 года и более) применения препарата [48], пациенты нередко прерывают лечение. Исследования терапии антидементными препаратами показали, что при БА 1/3 пациентов уже в первые 2 мес прекращают прием и только половина больных принимают препарат более 6 мес [http://memini.ru/discussions/24533/].

В России высокий процент отмены препарата связан с несколькими причинами. Первая — низкая осведомленность населения о проблеме деменции и низкая комплаентность. Проведенный опрос населения показал, что 42% опрошенных россиян считают, что вообще не существует лекарств, способных остановить развитие старческого слабоумия [49, 50]. Аналогичная ситуация наблюдается и в других странах: в Корейском исследовании более половины респондентов (52,7%) считали деменцию неизлечимым заболеванием [51]; в опросе, выполненном в Китае, 45% респондентов высказали сомнение в эффективности какого-либо лечения при деменции [52]. Непонимание важности и целесообразности приема препаратов при деменции как самим больным, так и его родственниками лежит в основе низкой приверженности терапии и прерывания начатого лечения. Это чревато не только потерей эффективности из-за несоблюдения режима приема, но и развитием побочных эффектов из-за неправильного возобновления лечения: например, одновременный прием нескольких доз из-за желания «нагнать» эффект в связи с пропусками предыдущих доз или резкое возобновление приема после длительного перерыва без предварительной титрации [53]. Помимо снижения эффективности, низкая степень соблюдения пациентом назначенной схемы лечения, как показали исследования, увеличивает частоту госпитализаций [54] и повышает смертность [55]. Кроме того, отмена препарата нередко происходит, поскольку родственники пациента ожидают, но не видят быстрого и четкого эффекта, что заранее должно обсуждаться с врачом. Нередко на амбулаторном приеме наблюдается неверная тактика и со стороны невролога, а именно назначение субоптимальной дозы в 10 мг/сут на постоянный прием или назначение мемантина сезонными курсами вместе с сосудистыми, метаболическими и ноотропными препаратами. Подобная пагубная практика не позволяет добиться возможного положительного действия от приема препарата и нередко приводит к «обрушению» состояния. Драматическое ухудшение или отсутствие эффективности на неэффективных дозах также влечет за собой низкую комплаентность и прекращение приема со стороны пациента. В целом приверженность терапии антидементными препаратами составляет 40—60%, что соответствует данным при других хронических расстройствах [56, 57]. При этом известно, что при необходимости длительного приема лекарственного средства выраженное снижение комплаентности наблюдается через 6 мес от начала терапии [58]. Другими словами, даже своевременное распознавание деменции и назначение мемантина не гарантируют того, что пациент будет принимать препарат регулярно и длительно. Это понимание может стать основанием для назначения пациенту не дорогостоящего оригинального препарата, а более доступного дженерика при условии хорошей доказательной базы, например нооджерона.

Вторая причина отмены терапии мемантином связана с экономическим аспектом. Примером может быть анализ анамнестических данных пациентов одного из упомянутых выше исследований нооджерона, проведенных на российской популяции. Из пациентов, имевших опыт применения акатинола мемантина, большинство (84%) прервали лечение ввиду финансовых трудностей [41]. Попытка сэкономить (что может исходить как от врача, так и от пациента и его семьи) также нередко лежит в основе назначения или приема неэффективных (10 мг/сут) доз. Таким образом, лечение в большинстве случаев требует финансовой оптимизации. Мемантин израильской компании «Тева» — нооджерон — позволит сэкономить до 30% на лечение по сравнению с оригинальным мемантином, обеспечивая при этом лечение мемантином с наработанной клинической базой и доказанной терапевтической эквивалентностью оригинальному препарату [41]. Как результат, за счет снижения экономических затрат можно добиться повышения приверженности терапии БА в тех случаях, когда финансовая составляющая играет определяющую роль в поддержании длительного приема мемантина.

Таким образом, применение нооджерона при деменции альцгеймеровского типа умеренной и тяжелой степени тяжести является перспективным с клинико-экономической точки зрения. Появление дженерика мемантина нооджерона имеет большое медико-социальное значение, поскольку делает эффективное лечение более доступным для широких слоев населения. Это соответствует современной стратегии Всемирной организации здравоохранения по поддержке производства качественных дженериков и их использования в клинической практике для обеспечения доступа к медицинской помощи.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.