Прежде чем повествовать о современных тенденциях научных исследований в дерматологии, следует определиться, что представляют собой фундаментальные и прикладные исследования. Существует точка зрения, что фундаментальная наука — это наука ради науки, т. е. познания окружающего мира, природы, открытия фундаментальных законов бытия. Это часть научно-исследовательской деятельности без определенных коммерческих или других практических целей. Наглядным примером фундаментальной науки является естествознание, направленное на изучение законов природы.

Прикладная наука — это наука, направленная на получение конкретного научного результата, который актуально или потенциально может использоваться для удовлетворения частных или общественных потребностей. Фактически это означает, что прикладные исследования важнее для практического здравоохранения. Однако значит ли это, что фундаментальные исследования бесполезны? Весь предшествующий опыт истории медицины показывает, что без результатов фундаментальных исследований не было бы прогресса человечества как в науке, так и в практике.

Приведем несколько примеров. Результатом фундаментальных научных исследований стало создание вакцин против целого ряда опасных инфекционных заболеваний. Так, в 1796 г. английский ученый Эдвард Дженнер впервые получил и применил на практике вакцину против натуральной оспы. Знаменитый французский ученый, основоположник современной микробиологии и иммунологии Луи Пастер в 1885 г. получил первую вакцину против бешенства. В 1955 г. американский вирусолог Джонас Солк создал вакцину против полиомиелита.

Годом начала эры антимикробной терапии по праву считается 1928 г., когда «случайное» открытие А. Флемингом бактерицидных свойств плесневых грибов послужило поводом для создания, а в дальнейшем для широкого использования первого антибиотика — пенициллина.

Создание в 1953 г. Дж. Уотсоном, Ф. Криком, М. Уилкинсоном структурной модели ДНК стало стартовой площадкой для разработки принципиально новых молекулярных технологий, послуживших основой новых методов диагностики и терапии (полимеразная цепная реакция, секвенирование, изучение молекулярной структуры генов, генная инженерия и терапия).

Наконец, открытие, которое имеет уже самое прямое отношение к современной дерматологии и получению генно-инженерных препаратов для таргетной терапии целого ряда дерматозов, — создание гибридомных технологий и моноклональных антител. За это открытие группа ученых (Нильс К. Ерне, Георг Келер, Сезар Мильштейн) в 1984 г. были удостоены Нобелевской премии по физиологии и медицине.

В аспекте темы настоящей статьи об основных тенденциях научных исследований в дерматологии следует упомянуть ряд нормативных актов и документов, которые в настоящее время определяют развитие как фундаментальной, так и прикладной науки в Российской Федерации. Одним из таких основополагающих документов является Стратегия развития медицинской науки в Российской Федерации на период до 2025 г., утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 28 декабря 2012 г. № 2580-р («Стратегия до 2025 года») [1].

В число основных задач «Стратегии до 2025 года» входит:

— развитие медицинской науки и инноваций в сфере здравоохранения до мирового уровня;

— интеграция российской медицинской науки в глобальное научное пространство;

— повышение результативности фундаментальных и прикладных научных исследований;

— укрепление кадрового научного потенциала;

— дальнейшее развитие международного сотрудничества;

— развитие трансляционной медицины.

В Стратегии отмечено, что «…отличительной чертой современной медицинской науки является развитие молекулярной и клеточной биологии».

Стратегия, а также ряд последовавших документов определили 14 научных платформ, в рамках которых должны выполняться как фундаментальные, так и прикладные научные исследования: онкология, кардиология и ангиология, неврология, эндокринология, педиатрия, психиатрия и зависимости, иммунология, микробиология, фармакология, профилактическая среда, репродуктивное здоровье, регенеративная медицина, инвазивные технологии, инновационные фундаментальные технологии в медицине [2, 3]. С учетом междисциплинарного характера дерматовенерологии как научной специальности все перечисленные научные платформы в той или иной степени затрагивают профили проводимых в данном поле научных исследований.

При выполнении научных исследований рекомендуется использовать одну или несколько т.н. критических технологий^​1​᠎, определяющих уровень исследования. Перечень критических технологий Российской Федерации, утвержденный Указом Президента Российской Федерации от 7 июля 2011 г. № 899 [4], включает 27 критических технологий. В дерматологии наиболее востребованными являются следующие критические технологии, определяющие спектр проводимых исследований и используемые методологии:

— биомедицинские и ветеринарные технологии;

— технологии биоинженерии;

— геномные, протеомные и постгеномные технологии;

— клеточные технологии;

— технологии снижения потерь от социально значимых заболеваний.

Одним из основополагающих документов, определяющих направления развития науки в Российской Федерации, является Указ Президента Российской Федерации от 1 декабря 2016 г. № 642 «О Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации» [5]. Указ был издан во исполнение статьи 18.1 Федерального закона от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации» («Стратегия»). Настоящей «Стратегией» определены цель и основные задачи научно-технологического развития Российской Федерации, установлены принципы, приоритеты, основные направления и меры реализации государственной политики в этой области, а также ожидаемые результаты реализации «Стратегии», обеспечивающие устойчивое, динамичное и сбалансированное развитие Российской Федерации на долгосрочный период.

В разделе «Приоритеты и перспективы научно-технологического развития Российской Федерации» «Стратегии» в числе приоритетных направлений развития науки отмечен «…переход к персонализированной медицине, высокотехнологичному здравоохранению и технологиям здоровьесбережения, в том числе за счет рационального применения лекарственных препаратов (прежде всего антибактериальных)».

Родоначальником термина «персонализированная (или предиктивная) медицина» следует считать Жана Доссе (1916—2009 гг.), французского иммунолога, лауреата Нобелевской премии по физиологии и медицине (1980 г.). Именно ему принадлежит фраза: «Чтобы предупредить болезнь, ее надо предвидеть». Термин «персонализированная медицина» (personalized medicine) был впервые озвучен в названии монографии, изданной в 1998 г. в США [6].

Персонализированная медицина — это интегральная медицина, включающая в себя разработку персонализированных средств лечения, профилактики, объединение диагностики с лечением и мониторингом лечения, тестирование на предрасположенность к болезням.

Базис персонализированной медицины формирует молекулярная медицина, основанная на использовании т.н. омиксных технологий², клеточных технологий, биоинформатики.

В своем выступлении на открытии форума «Удивительное в российском здравоохранении» 22 февраля 2018 г. министр здравоохранения Российской Федерации В.И. Скворцова отметила, что «…в России создана система направленного инновационного развития… Прежде всего это формирование персонифицированной медицины, или медицины 4П», которая включает:

П1 — предикцию — прогнозирование предрасположенности к развитию заболевания;

П2 — превентивность — профилактику, предотвращение появления заболеваний;

П3 — персонализацию — индивидуальный подход к каждому пациенту на основе особенностей организма;

П4 — партисипативность — активное вовлечение пациентов в процесс лечения.

«Если 10 лет назад мы об этом говорили как о далеком будущем, то сейчас мы уже вступили в эту эру», — отметила министр.

Направление развития персонализированной медицины в отечественном здравоохранении было закреплено Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 24 апреля 2018 г. № 186 «Об утверждении Концепции предиктивной, превентивной и персонализированной медицины» («Концепция») [7].

«Концепция предиктивной, превентивной и персонализированной медицины представляет собой систему взглядов на базовые принципы, приоритетные направления, цели и задачи и основные направления государственной политики Российской Федерации по развитию индивидуальных подходов к пациенту (в том числе до развития у него заболеваний), в основе которых:

— анализ генетических особенностей и иных биомаркеров с целью выявления предрасположенностей к развитию заболеваний;

— применение персонализированных методов лечения заболеваний;

— использование биомаркеров для мониторинга эффективности лечения.

Достижение указанных целей «Концепции» предусматривается осуществить путем решения следующих задач:

— определение индивидуального риска развития неинфекционных заболеваний на основе идентификации молекулярно-генетических (основанных на определении особенностей нуклеиновых кислот) маркеров и иных биомаркеров и профилактика таких заболеваний;

— выявление и коррекция моногенных наследственных заболеваний;

— персонализация лечения онкологических заболеваний на основе статуса биомаркеров, включая соматические генетические изменения в опухолевых клетках;

— персонализация медикаментозной терапии и применения немедикаментозных методов лечения заболеваний на основе мониторинга и анализа биомаркеров, включая мониторинг лечения на основе биомаркеров для досимптоматической оценки его эффективности;

— применение индивидуально изготавливаемых и производимых персонализированных продуктов для лечения;

— развитие научных основ предиктивной, превентивной и персонализированной медицины, включая разработку новых методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, основанных на индивидуализированном подходе.

Одним из важных факторов, определяющих развитие и практическую имплементацию технологий персонализированной медицины, разработку эффективных мер профилактики заболевания на индивидуальной основе, являются фундаментальные научные исследования, направленные на выявление молекулярных основ патогенеза заболеваний и идентификацию значимых биомаркеров и их сочетаний, в том числе позволяющих прогнозировать эффективность медикаментозной терапии и немедикаментозных методов лечения, а также прикладные научные исследования, задачей которых является валидация практической значимости биомаркеров, разработка новых персонализированных методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации.

Одним из важных современных направлений развития медицинской науки в настоящее время является т.н. трансляционная медицина.

Трансляционная медицина — процесс, предусматривающий перенос открытий с фундаментальных исследований, проведенных в лабораториях, в сферу практического применения в медицине. По мнению академика РАН М. Пальцева (2012 г.), путь между наукой и практикой должен быть как можно коротким, эффективным и безопасным [8].

Приоритетными задачами трансляционной медицины являются:

— разработка инновационных методов молекулярной диагностики;

— создание новых медицинских устройств;

— создание искусственных органов (гибридные технологии);

— тканевая инженерия;

— генная и клеточная терапия.

В свете развития направления трансляционной медицины 24 декабря 2018 г. на заседании президиума Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и национальным проектам был утвержден паспорт национального проекта «Наука», разработанный Минобрнауки России во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» [9].

Национальный проект «Наука» включает в себя три федеральных проекта: «Развитие научной и научно-производственной кооперации», «Развитие передовой инфраструктуры для проведения исследований и разработок в Российской Федерации» и «Развитие кадрового потенциала в сфере исследований и разработок». Срок реализации нацпроекта: с октября 2018 г. до конца 2024 г.

Целью национального проекта «Наука» является:

— обеспечение присутствия Российской Федерации в числе пяти ведущих стран мира, осуществляющих научные исследования и разработки в областях, определяемых приоритетами научно-технологического развития;

— обеспечение привлекательности работы в Российской Федерации для российских и зарубежных ведущих ученых и молодых перспективных исследователей;

— опережающее увеличение внутренних затрат на научные исследования и разработки за счет всех источников по сравнению с ростом валового внутреннего продукта страны.

В задачи проекта входит:

— создание не менее 15 научно-образовательных центров мирового уровня на основе интеграции университетов и научных организаций и их кооперации с организациями, действующими в реальном секторе экономики;

— создание научных центров мирового уровня, включая сеть международных математических центров и центров геномных исследований;

— обновление не менее 50% приборной базы ведущих организаций, выполняющих научные исследования и разработки;

— развитие передовой инфраструктуры научных исследований и разработок, инновационной деятельности, включая создание и развитие сети уникальных установок класса «мегасайенс»;

— формирование целостной системы подготовки и профессионального роста научных и научно-педагогических кадров, обеспечивающей условия для осуществления молодыми учеными научных исследований и разработок, создания научных лабораторий и конкурентоспособных коллективов.

Задачи персонализированной и трансляционной медицины также нашли свое отражение в ведомственной целевой программе «Развитие фундаментальной, трансляционной и персонализированной медицины», утвержденной приказом Минздрава России от 1 февраля 2019 г. № 42 («Программа») [10]. Одной из основных целей «Программы» является разработка инновационных методов и средств профилактики, диагностики и лечения с предоставлением охраны интеллектуальных прав на основании патентов на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

Для достижения этой цели планируется:

— осуществление научных разработок в интересах здравоохранения, в том числе разработка лекарственных препаратов (включая иммунобиологические), медицинских изделий (диагностических тест-систем), биомедицинских клеточных продуктов, в том числе посредством реализации межведомственных проектов, направленных на разработку и внедрение инновационных медицинских продуктов;

— интеграция механизма направленного инновационного развития в систему государственных заданий подведомственным Минздраву России федеральным государственным учреждениям на выполнение научных исследований и разработок;

— осуществление прикладных научных разработок в интересах экспертной деятельности в сфере здравоохранения.

Эффективность научных исследований в настоящее время принято оценивать по показателям публикационной активности и значимости публикаций (импакт-фактор³ журнала, цитируемость автора статьи, индекс Хирша⁴) [1]. При этом приоритетными являются показатели числа и цитируемости публикаций в научных журналах и других изданиях, индексируемых в международных базах данных (например, Web of Science и Scopus). Удельный вес статей авторов из Российской Федерации в общем числе публикаций в областях, определяемых приоритетами научно-технологического развития, в изданиях, индексируемых в международных базах данных, является в настоящий момент одним из индикаторов реализации государственной программы Российской Федерации «Научно-технологическое развитие Российской Федерации», утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 29 марта 2019 г. № 377.

В целях определения современных тенденций научных исследований в дерматологии мы провели анализ рейтингов 33 ведущих научных зарубежных журналов (за 2018 г.) и пяти отечественных журналов, публикующих статьи по дерматологии (за 2017 г.), по величинам их импакт-факторов.

Как показали результаты анализа, по данным 2018 г. наиболее высокий импакт-фактор (ИФ=6,9) у журнала «Journal of the American Academy of Dermatology» (рис. 1).

К сожалению, импакт-факторы ведущих отечественных журналов, публикующих статьи по дерматологии (в пределах 0,288–0,613), в настоящий момент значительно отстают от зарубежных (рис. 2),

Для получения представления о современных направлениях научных исследований в дерматологии мы проанализировали темы и направления исследований, отображенных в 154 оригинальных статьях журнала «Journal of the American Academy of Dermatology» и 209 оригинальных статьях журнала «Journal of Investigative Dermatology», опубликованных в 2018 г.

Как показал проведенный анализ, наиболее популярными нозологиями, освещавшимися в журнале «Journal of the American Academy of Dermatology», были злокачественные новообразования (ЗЛН) кожи, в основном меланома (35,6% статей), второе место занимают статьи, посвященные проблемам псориаза и атопического дерматита (АтД), — по 13,7% каждая нозология (рис. 3).

Наиболее популярной темой публикаций в статьях журнала «Journal of the American Academy of Dermatology» была тема лечения заболеваний (37% статей), в том числе биологическая терапия (17% статей) (рис. 4).

Следует отметить, что тематика статей журнала «Journal of the American Academy of Dermatology» носила в основном прикладной характер.

Тематика статей журнала «Journal of Investigative Dermatology» была нами проанализирована не по нозологиям, но в соответствии с рубриками, выделенными самим журналом. Некоторые рубрики, близкие по смыслу и содержанию, в целях удобства анализа были нами объединены.

Как показал анализ тематики оригинальных статей, опубликованных на страницах журнала «Journal of Investigative Dermatology», наиболее частыми были публикации на тему «Иммунитет/Воспаление/Инфекции» (26,6%), в них отражаются результаты фундаментальных исследований по изучению патогенеза, роли иммунной системы, воспалительных реакций и инфекционных агентов в развитии заболеваний, поиску возможных терапевтических мишеней (рис. 5).

Второе место занимают статьи, посвященные клиническим исследованиям (22,8%); в эту рубрику включены публикации, отражающие результаты клинических испытаний препаратов (в основном биологических), и публикации по эпидемиологии, клинике, факторам риска, прогнозу заболеваний. Третье место по частоте публикаций занимают статьи, посвященные проблемам дерматоонкологии (18,4%), в основном меланоме кожи (клиника, лечение, прогноз) и меланогенезу. Статьи других рубрик встречаются реже: генетика, генетические исследования, генодерматозы — 6,3%; раны/язвы — 5,1%; проблемы клеточной биологии — 3,8%; биология и патология кератиноцитов/эпидермального барьера — 3,8%; нейробиология — 3,8%; соединительная ткань — 3,2%; придатки кожи — 2,4%; фотобиология, биология сосудов — по 1,9%. Тематика журнала носила в основном фундаментальный характер.

В заключение приведем несколько примеров статей, отражающих современные направления исследований в дерматологии, интересующих зарубежных ученых.

В рамках данного направления обсуждаются вопросы эпидемиологии ЗЛН — распространенность, результаты скрининга, факторы риска и т. д.

Примеры исследований. В результате скрининга пациентов с подозрением на рак кожи с 1986 по 2014 г. были подвергнуты детальному анализу 1 963 141 (96%) cлучай заболевания. Мужчины составили 38% обследованных. Были установлены клинические диагнозы: в 20 628 случаях — меланомы, в 156 087 случаях — диспластические невусы, в 32 893 случаях — плоскоклеточный рак, в 129 848 случаях — базальноклеточный рак. Результаты показывают, что программа SPOTme обнаружила тысячи раковых заболеваний кожи, которые могли остаться незамеченными [11].

Изучена частота, вторичные ЗЛН, лечение, выживаемость пациентов со злокачественными кожными гранулярными опухолями. Популяционный когортный анализ проводился в базе данных Surveillance, Epidemiology и End Results с 1973 по 2013 г. Пятилетняя выживаемость составила 62,8%. Пациенты продемонстрировали повышенный риск развития рака почки и поджелудочной железы [12].

Для диагностики ЗЛН кожи осуществляется поиск новых диагностических маркеров:

Примеры исследований. Подтверждена возможность использования молекулы клеточной адгезии 1 (CADM1) и кодирующего ее гена в качестве раннего диагностического маркера грибовидного микоза (рис. 6, 7)

Проводятся исследования, направленные на поиск прогностических маркеров и терапевтических мишеней для предотвращения метастазирования меланомы.

Примеры исследований. Выявлена отрицательная взаимосвязь между экспрессией miR-203 и метастатическим потенциалом меланомы. Авторы считают, что восстановление miR-203 имеет терапевтический потенциал при меланоме [14.]. Установлено, что низкие уровни экспрессии miR-596 в меланоме связаны с худшей общей выживаемостью, а сверхэкспрессия miR-596 эффективно ингибирует сигнальный путь MAPK/ERK и модулирует путь апоптоза клеток меланомы. Авторы предполагают, что miR-596 может быть кандидатом для терапии меланомы и может использоваться как прогностический маркер у пациентов с меланомой [15].

Эпидемиология: изучают распространенность, структуру заболеваемости, анализируют регистры пациентов с псориазом.

Примеры исследований. Проанализирован американский регистр больных псориазом Corrona Psoriasis Registry, включающий информацию о 1 942 пациентах, получающих биологические (апремиласт, ингибиторы IL17A, IL-12/23 фактора некроза опухоли) и небиологические системные препараты. Отмечается, что регистр, содержащий информацию о популяции пациентов со значительной продолжительностью заболевания, с сопутствующей патологией и длительно получающих терапию, может использоваться для сравнительного изучения безопасности и эффективности различных методов лечения [16].

Биологическая терапия: проводится изучение клинической эффективности и безопасности препаратов, особенностей применения при различных формах псориаза, влияния на иммунитет, коморбидную патологию, психический статус (приоритет: биологическая терапия препаратами — антагонистами фактора некроза опухоли-α [ФНО-α], интерлейкина-17 [ИЛ-17], янус-киназ).

Примеры исследований. Так, в исследованиях E. Boni и соавт., Mark G. Lebwohl и соавт., Alice B. Gottlieb и соавт. (2018 г.) проанализированы результаты лечения различных клинических форм псориаза ингибиторами ФНО-α — адалимумабом, препаратом цертолизумаб пегол [17—19].

В исследованиях Lluís Puig и соавт., Mark Lebwohl и соавт., Alexander Egeberg и соавт., A. Kim и соавт. (2018 г.) проводится анализ результатов лечения пациентов с псориазом антагонистами ИЛ-17: препаратами секукинумаб, бродалумаб, иксекизумаб, бимекизумаб [20—23].

В исследовании L. Kevin и соавт. (2018 г.) приведены результаты лечения пациентов с псориазом селективным ингибитором семейства янус-киназ тофацитинибом [24].

Исследователи, занимающиеся проблемой псориаза, изучают патогенез, ищут новые мишени заболевания. Так, Felix Locker и соавт. (2018 г.) на мышиной модели псориаза обнаружили экспрессию рецептора галанина-3 в эндотелиальных клетках дермальных сосудов человека и мыши (рис. 8)

В рамках направления «эпидемиология» социально-демографические исследования изучают бремя заболевания, коморбидность, структуру заболеваемости, использование ресурсов здравоохранения в терапии и ведении пациентов с АтД.

Примеры исследований. По результатам Национального обследования здоровья и благополучия США 2013 г. установлено, что пациенты с AтД имели значительно больший риск сопутствующих атопических заболеваний, а также значительно чаще использовали ресурсы здравоохранения по сравнению с контрольной группой без AтД. Бремя АтД в целом было сопоставимо с бременем псориаза, хотя пациенты с АтД сообщали о более частом посещении отделения неотложной помощи по сравнению с пациентами с псориазом. Установлена неудовлетворенная потребность в более эффективных вариантах лечения АтД [26].

В аспекте изучения проблем психодерматологии исследуется связь АтД с психоэмоциональным статусом пациентов. Так, Amalie Thorsti Møller Rønnstad и соавт. (2018 г.) выполнили метаанализ связи между наличием АтД у детей и взрослых и депрессией, тревожностью и суицидальным поведением (по медицинским базам данных PubMed, Embase и PsycINFO) [27]. Установлена тесная связь между AтД с депрессией и тревогой у взрослых, связь AтД с депрессией у детей. Тесная связь выявлена между наличием АтД и суицидальным поведением, а также с завершенными самоубийствами. Авторы считают, что депрессия, беспокойство и суицидальные мысли пациентов должны учитываться врачами при лечении пациентов с АтД и быть приоритетными при назначении терапии.

Осуществляется изучение клинической эффективности и безопасности препаратов, особенностей применения при различных формах АтД с применением средств биологической таргетной терапии (применение препаратов — антагонистов ИЛ-4, ИЛ-13, ИЛ-31, ИЛ-31RA, фосфодиэстеразы 4, янус-киназ).

Примеры исследований. Группой исследователей (Melinda J. Gooderham и соавт., 2018 г.) проведен анализ результатов терапии пациентов с АтД препаратом дупилумаб, α-антагонистом рецептора ИЛ-4, который ингибирует передачу сигналов ИЛ-4 и ИЛ-13 и снижает Th₂-иммунный ответ пациентов с АтД (рис. 9)

В работе C. Hamann и соавт. (2018 г.) приведены результаты биологической терапии пациентов с АтД препаратами тралокинумаб, лебрикизумаб — антагонистами ИЛ-13, препаратом немолизумаб — антагонистом ИЛ-31, ИЛ-31RA [29].

В исследовании Rema Zebda, Amy Paller. (2018 г.) описан эффект местного воздействия ингибитора фосфодиэстеразы 4 (PDE4) — препарата crisaborole (2% мазь) [30]. В статье David Cotter и соавт. (2018 г.) приведены результаты лечения пациентов с АтД ингибиторами янус-киназ (JAK) — барицитинибом (baricitinib), упадацитинибом (upadacitinib), руксолитинибом (ruxolitinib) [31].

Исследователи, занимающиеся проблемой АтД, изучают патогенез, ищут новые мишени заболевания.

Примеры исследований. На мышиной модели АтД показано, что амидаза N-ацилэтаноламиновой кислоты (NAAA), высоко экспрессируемая в макрофагах и В-лимфоцитах, катализирует деградацию пальмитоилэтаноламида — важного регулятора боли и врожденного иммунитета. Местное применение ингибитора NAAA, ARNO77 ослабляет ключевые признаки дерматита, обусловливает нормализацию уровня циркулирующих цитокинов и иммуноглобулина E. NAAA определяется авторами как перспективная мишень для разработки эффективных и безопасных методов лечения АтД и других воспалительных заболеваний кожи (рис. 10)

Таким образом, как показал проведенный анализ нормативных документов, касающихся планирования и проведения научных исследований в Российской Федерации, в число приоритетов в настоящее время входит развитие медицинской науки и инноваций в сфере здравоохранения и достижение мирового уровня, интеграция российской медицинской науки в глобальное научное пространство, повышение результативности фундаментальных и прикладных научных исследований, развитие персонализированной и трансляционной медицины. Исследования проводятся в рамках обозначенных научных платформ с использованием утвержденных критических технологий.

Следует заметить, что при написании статьи мы не ставили своей задачей отобразить какое-то конкретное направление научных исследований в дерматологии, но предприняли попытку определить основные тенденции таких исследований на основании анализа тематики оригинальных публикаций 2018 г. в двух высокорейтинговых зарубежных журналах по дерматологии («Journal of the American Academy of Dermatology» и «Journal of Investigative Dermatology»).

Как показал проведенный анализ, наиболее востребованными для изучения в дерматологии нозологическими формами в настоящее время являются ЗЛН кожи (направление «дерматоонкология»), псориаз и АтД, что определяется их значительным влиянием на качество, прогноз жизни пациентов и широкой распространенностью. Другие нозологические формы изучаются менее часто.

Из направлений фундаментальных исследований следует отметить приоритет работ, изучающих патогенез заболеваний и ЗЛН кожи, направленных на поиск мишеней для биологической терапии (тематика: иммунитет, воспаление, инфекции, клинические исследования, меланома).

Приоритет прикладных исследований заключается в изучении эффективности терапевтических средств, в том числе препаратов для биологической терапии; описании клиники дерматозов; изучении факторов риска и прогнозирования течения и исхода заболеваний, а также вопросов диагностики, в том числе неинвазивной.

Сведения об авторах

Потекаев Н.Н. — https://orcid.org/0000-0002-9578-5490

Фриго Н.В. — https://orcid.org/0000-0001-6231-971X

Китаева Н.В. — https://orcid.org/0000-0002-3620-2494

Кузнецов С.Л. — https://orcid.org/0000-0002-0704-1660

КАК ЦИТИРОВАТЬ:

Потекаев Н.Н., Фриго Н.В., Китаева Н.В., Кузнецов С.Л. Современные тенденции фундаментальных и прикладных исследований в дерматологии (по страницам нормативных документов РФ и зарубежных журналов). Клиническая дерматология и венерология. 2019;18(6):675-688. https://doi.org/10.17116/klinderma201918061675

Автор, ответственный за переписку: Фриго Н.В. —
e-mail: frigo.n@mosderm.ru

Автор, ответственный за переписку: Гребенюк В.Н. —
e-mail: oranta28@mail.ru