Вирус герпеса человека 7-го типа (ВГЧ-7) широко распространен в человеческой популяции: до 90% здоровых взрослых людей инфицированы им. Чаще всего заражение происходит в течение первых 5 лет жизни. Клиническими проявлениями заболевания являются внезапная экзантема, сыпь, лихорадка. Поскольку эти симптомы характерны и для других заболеваний, встает вопрос о достоверной лабораторной диагностике ВГЧ-7-инфекции. Наиболее доступными и простыми в исполнении являются серологические методы. Однако в настоящее время в России нет зарегистрированных иммуноферментных тест-систем, позволяющих осуществлять диагностику ВГЧ-7-инфекции.

Цель исследования — разработать набор реагентов, предназначенных для выявления антител классов G и М к ВГЧ-7, методами иммуноферментного анализа (ИФА) и иммунного блоттинга (ИБ).

Для разработки набора реагентов в формате ИФА использовали рекомбинантный антиген gB ВГЧ-7, полистироловые планшеты MaxiSorp, конъюгат мышиных антител к IgG человека с пероксидазой хрена, индикаторный раствор с тетраметилбензидином. Для разработки наборов реагентов в формате ИБ использовали лизат ВГЧ-7 штамма SB, нитроцеллюлозную мембрану с диаметром пор 0,45 мкм; конъюгат козьих антител к IgG и IgM человека с щелочной фосфатазой; субстратный раствор — 5-бром-4-хлор-3-индолилфосфат и нитроголубой тетразолий. Для отработки метода использовали непрямой иммуноферментный анализ; иммунный блоттинг. Разработаны 3 набора реагентов: ИФА-ВГЧ-7-IgG — для выявления IgG к ВГЧ-7 методом ИФА; ИФА-Блот-ВГЧ-7-IgG и ИФА-Блот-ВГЧ-7-IgМ — для выявления и подтверждения наличия IgG и IgM к отдельным антигенам ВГЧ-7 методом иммунного блоттинга в формате Western blot.

Вывод. После получения регистрационного удостоверения разработанные наборы реагентов могут быть использованы для лабораторной диагностики ВГЧ-7-инфекции.

Ротавирусы группы, А и аденовирусы 40 и 41 типа являются причиной более половины случаев тяжелого гастроэнтерита у младенцев и детей младшего возраста. Клинически дифференцировать эти заболевания невозможно.

Цель исследования — разработка высокочувствительной экспрессной иммунохроматографической тест-системы для единовременного выявления ротавируса и аденовируса в образцах кала.

При изготовлении теста использовались: тестовая зона — моноклональные антитела к ротавирусу человека (клон RV12) и к гексону аденовируса человека (клон 1АD) (ООО «Биалекса», Москва); контрольная зона — козьи антитела к IgG мыши (ООО «Биосан», Новосибирск). Применялись конъюгаты моноклональных антител к ротавирусу (клон RV7), к гексону аденовируса человека (клон 3АD) (ООО «Биалекса», Москва) и мышиных иммуноглобулинов класса G (ООО «Биосан», Новосибирск) с коллоидными частицами золота. Готовый тест представляет собой пластиковый катридж (тест-кассету) с двумя заключенными в нее тест-полосками. В качестве положительных контролей использовали нативные антигены аденовируса 6-го типа, штамм Tonsil 99 (ООО «Биалекса», 1,9 мг/мл), аденовируса 2-го типа (ЗАО «Эколаб», 0,4 мг/мл) и антиген ротавируса А, штамм SA11 (Мicrobix) с концентрацией белка 1 мг/мл. В результате исследования установлены минимально определяемые тест-системой концентрации аналита: 0,19 мкг/мл — для аденовируса 6-го типа, 1,5—2 мкг/мл — для аденовируса 2-го типа и 0,4 мкг/мл — для ротавируса. Исследования этих проб в наборе «РЭД аденовирус» показали близкие результаты, что позволяет говорить о практически одинаковой чувствительности сравниваемых наборов. При перекрестном титровании этих антигенов неспецифических реакций не наблюдалось. Дальнейшая оценка разработанного набора будет проведена с использованием клинического материала и аналогичных коммерческих наборов реагентов или альтернативных методов анализа.

Лихорадка денге (ЛД) — острое природно-очаговое арбовирусное инфекционное заболевание с трансмиссивным механизмом передачи возбудителя. В мире, по данным ВОЗ, каждый год регистрируется 50—100 млн случаев Л.Д. Болезнь является эндемичной для населения более чем 100 тропических и субтропических стран. Выделяют 4 вируса денге, и все они способны вызвать ЛД, в том числе ее геморрагическую форму, летальность при которой может достигать 20%. В последнее время в связи с интенсификацией международных поездок возникла опасность завозных случаев этого заболевания на территорию РФ. В связи с этим актуальность приобрела разработка средств диагностики этого заболевания. Впервые в РФ разработаны четыре моновалентных ИФА-IgM (МАС-ELISA) для выявления специфических антител класса М к каждому из четырех вирусов денге и две поливалентных — для выявления группоспецифических IgG и IgM в сыворотке крови человека. Установлена 100% диагностическая эффективность тест-системы ИФА-IgM-денге для верификации клинического диагноза лихорадки денге у больных с 5 дня болезни. Метод ИФА-IgM (МАС-ELISA) с разработанными наборами реагентов позволяет осуществлять дифференциальную диагностику лихорадки денге от других флавивирусных инфекций, однако наличие перекрестных серологических реакций в 2,1% случаев обязывает проводить верификацию этиологического агента путем сравнительного анализа титров антител в гетерогенных тест-системах. Исследование сывороток крови от больных лихорадкой денге с использованием моновалентного варианта метода ИФА-IgM (МАС-ELISA) позволяет дифференцировать типы вируса денге, вызвавшего заболевание, только в 37% случаев. Применение ИФА тест-систем для выявления антител класса G к флавивирусам, как правило, не позволяет дифференцировать эти инфекции, но может использоваться для серо-эпидемиологических исследований и как дополнительный подтверждающий тест.

Венозная тромбоэмболия (ВТЭ) — значимая причина смертности и инвалидизации населения в мире. D-димер является высокочувствительным маркером гиперкоагуляции и тромбозов. Даже умеренное повышение уровня D-димера ассоциируется с риском ВТЭ, что определяет его важнейшее отрицательное предиктивное значение. Определение этого маркера включается в валидированный диагностический алгоритм после оценки клинической претестовой вероятности развития ВТЭ. Ввиду частой необходимости неотложного диагностирования в лабораторной практике используются бесприборные качественные и полуколичественные экспресс-тесты. Оценка возможности применения разработанного иммунохроматографического теста для определения D-димера в плазме крови ИХА-Д-димер в сравнении с иммуноферментным анализом (ИФА) определила цель настоящего исследования. В работе использовались мышиные моноклональные антитела к D-димеру человека (ООО «Биалекса», Москва) для тестовой зоны и козьи антитела к IgG мыши («Имтек», Москва) — для зоны контроля. В качестве калибратора с целью достижения необходимой чувствительности теста (400 нг/мл ФЭЕ) использовали рекомбинантный антиген D-димера (ООО «Биалекса») c известной концентрацией. Исследуемые образцы — пробы плазмы пациентов в возрасте старше 60 лет (n=622) с известной концентрацией, определенной с использованием набора D-димер-ИФА-БЕСТ (ЗАО «Вектор-Бест»). Образцы плазмы крови, охарактеризованные в ИФА, были исследованы в тест-системе ИХА-Д-димер. Получена высокая корреляция результатов ИХА с результатами, полученными в ИФА, по образцам, содержащим D-димер в концентрации менее 400 нг/мл ФЭЕ (100%) и по образцам с повышенной (более 400 нг/мл ФЭЕ) концентрацией D-димера (87,1%). Полученные результаты позволяют рекомендовать применение иммунохроматографического теста ИХА-Д-димер (РУ№РЗН 2019/8987 от 7 октября 2019) при тестовой оценке вероятности тромбоза.

Ревматоидный артрит (РА) — иммуновоспалительное (аутоиммунное) ревматическое заболевание (РЗ) неизвестной этиологии, характеризующееся хроническим эрозивным артритом и системным поражением внутренних органов. Основными диагностическими лабораторными маркерами РА являются IgM ревматоидный фактор (РФ), антитела к циклическому цитруллинированному пептиду (АЦЦП), СОЭ и С-реактивный белок (СРБ), которые входят в число международных классификационных критериев ACR/EULAR 2010 г. и должны определяться с использованием стандартизованных количественных методов. Рекомендуется выделение негативных (≤верхнего предела референтного интервала — ВПРИ); низко позитивных (≤3 ВПРИ) и высоко позитивных (>3 ВПРИ) уровней РФ и АЦЦП. IgM РФ — чувствительный, но недостаточно специфичный маркер для диагностики РА (диагностическая чувствительность (ДЧ) составляет 50—90%, диагностическая специфичность (ДС) — 80—93%, отношение правдоподобия положительных результатов (ОППР) — 4,86, отношение правдоподобия отрицательных результатов (ОПОР) — 0,38), т.к. обнаруживается в сыворотках при других РЗ, хронических инфекциях, злокачественных новообразованиях и у людей пожилого возраста. АЦЦП — более высокоспецифичный диагностический маркер РА (ДЧ: 49—91%, ДС: 73—99%, ОППР: 12,46—17,3, ОПОР: 0,36—0,2). Антитела к модифицированному цитруллинированному виментину (АМЦВ) служат дополнительным диагностическим маркером РА у пациентов, серонегативных по IgM РФ и АЦЦП. АМЦВ обладают более высокой или сходной ДЧ (77%), но меньшей ДС (89%) по сравнению с АЦЦП. Выделены новые потенциальные диагностические маркеры РА: антитела к цитруллинированным белкам с широкой эпитопной специфичностью, карбамилированным (CarP) и ацетилированным белкам, пептидил аргинин деиминазе (PAD) 4, сывороточный белок 14−3-3eta. Согласно международным клиническим рекомендациям 2019 г.: 1) наиболее полезным маркером для диагностики РА является высокая сывороточная концентрация АЦЦП (≥3ВПРИ); 2) серопозитивность по IgM РФ в сочетании с высокими уровнями АЦЦП позволяет лучше дифференцировать РА от других РЗ; 3) по мере развития патологического процесса и увеличения длительности РА наблюдается положительная корреляция высоких уровней АЦЦП и/или IgM РФ с воспалительной активностью и рентгенологическим прогрессированием заболевания; 4) высокие сывороточные уровни АЦЦП и IgM РФ служат предикторами хорошего ответа на анти-В-клеточную терапию ритуксимабом; 5) выраженная серопозитивность по АЦЦП ассоциируется с эффективным ответом на абатацепт (ингибитор Т-клеточной костимуляции); 6) антитела к CarP не имеют самостоятельного диагностического значения, но являются предикторами тяжелого рентгенологического прогрессирования и течения РА.

Среди маркеров воспаления при РА наибольшее практическое значение имеют СОЭ и СРБ. Определение СОЭ используется при подсчете воспалительной активности по индексу DAS, СРБ — по индексам DAS 28-СРБ и SDAI. СОЭ — высокочувствительный, но неспецифичный и нестабильный маркер системного воспаления.

На результаты определения СОЭ влияют возраст, пол, уровень фибриногена, РФ, гипергаммаглобулинемия, анемия и др. факторы. Рекомендуется международный метод измерения СОЭ по Вестергрену.

СРБ, синтез которого происходит в гепатоцитах под действием провоспалительных цитокинов, является более стабильным, валидированным, воспроизводимым и специфичным маркером воспаления, чем СОЭ. Изменения сывороточного уровня СРБ развиваются быстрее, их диапазон значительно превышает таковой у СОЭ. Использование именно СРБ, а не СОЭ, при подсчете DAS28 позволяет более достоверно оценить минимальную активность заболевания при Р.А. По данным американского регистра CORRONA, среди пациентов с активным РА у 16% больных отмечается одновременное увеличение СОЭ и концентрации СРБ, у 26% — повышение какого-либо одного из острофазовых показателей, у 56% — нормальный уровень СОЭ и СРБ. Важными факторами несовпадения результатов определения СОЭ и СРБ у больных РА являются инфекции, почечная недостаточноcть и низкий уровень альбумина в крови. Увеличение концентрации СРБ ассоциируется с повышенным риском тяжелого деструктивного поражения суставов при раннем Р.А. Повышенный уровень другого маркера воспаления — сывороточного амилоидного белка, А позволяет прогнозировать развитие вторичного амилоидоза и снижение выживаемости у больных Р.А. Сывороточный белок кальпротектин (S100A8/A9, MRP8/MRP14), высвобождающийся активированными нейтрофилами и моноцитами синовиальной оболочки, рассматривается в качестве перспективного маркера для мониторинга активности и выраженности локального синовиального воспаления при Р.А. Прогностическое значение единственного клинически апробированного мультибиомаркерного индекса активности РА (Vectra DA, Crescendo Bioscience, США) нуждается в уточнении.

Вывод. Лабораторные биомаркеры играют важную роль в ранней диагностике, мониторинге активности, оценке риска рентгенологического прогрессирования и прогнозировании эффективности терапии при РА.

Антинуклеарные антитела (АНА) — основной серологический маркер системных аутоиммунных ревматических заболеваний (САРЗ) и аутоиммунных заболеваний печени (АИЗП). Непрямая реакция иммунофлюоресценции (НРИФ) на HЕр-2 клетках, рекомендованная в качестве скринингового метода определения АНА (антинуклеарного фактора — АНФ), обладает высокой чувствительностью, но низкой специфичностью и предсказательной ценностью положительных результатов для диагностики САРЗ и АИЗП, что связано с обнаружением АНФ при многих патологических состояниях, а также у 2—20% здоровых доноров (ЗД). Серопозитивность З.Д. по АНФ наиболее часто обусловлена наличием антител к DFS70, имеющих плотное мелко-крапчатое (dense fine speckled) свечение при взаимодействии с 70 кДа ядерным антигеном. Моноспецифические антитела к DFS70 служат негативным маркером САРЗ.

Цель исследования — изучить частоту выявления антител к DFS70 в сыворотках больных АИЗП, неаутоиммунными хроническими заболеваниями печени (ХЗП) и ЗД.

Исследованы сыворотки 62 больных АИЗП (10 — с аутоиммунным гепатитом, 32 — с первичным билиарным холангитом, 10 — с первичным склерозирующим холангитом, 10 — с перекрестными синдромами), 53 больных ХЗП (16 — с неалкогольной жировой болезнью печени, 13 — с лекарственно-токсическим метаболическим гепатитом, 19 — с гепатитом неуточненной этиологии, 5 — с другими ХЗП) и 45 З.Д. Классические АНА и антитела к DFS70 определялись методом НРИФ на смеси стандартных и DFS70-KO HEp-2 клеток, которые не экспрессируют DFS70/LEDGF/р75 антиген и блокируют связывание антител к DFS с таргетным антигеном. АНФ выявлен у 100% больных АИЗП, у 100% больных ХЗП и у 16% З.Д. Частота изолированного обнаружения классических АНА без антител к DFS70 составляла 95% при АИЗП, 49% при ХЗП и 7% в группе З.Д. Моноспецифические антитела к DFS70 идентифицированы у 9% ЗД и отсутствовали у больных АИЗП и ХЗП. Среди АНФ-позитивных ЗД антитела к DFS70 выявлялись в 57% случаев. Антитела к DFS70 в сочетании с классическими типами ядерного и цитоплазматического свечения обнаружены у 5% больных АИЗП и 51% больных ХЗП (р<0,05).

Вывод. Обнаружение антител к DFS70 у АНФ-позитивных больных ХЗП и ЗД может свидетельствовать о низкой вероятности развития аутоиммунной патологии печени и позволяет существенно повысить специфичность определения АНФ на ранней стадии заболевания.

Карбапенемазы — ферменты из группы бета-лактамаз, проявляющие способность гидролизовать карбапенемные антибиотики, — один из основных механизмов резистентности, рост которой является серьезной и глобальной проблемой общественного здравоохранения. Для эффективной борьбы с этой угрозой — быстрое обнаружение резистентности — является необходимым условием для принятия адекватных эпидемиологических и терапевтических решений, чтобы использовать антибиотики только тогда, когда это необходимо, и приостановить рост резистентности. Для выявления карбапенемаз необходимы новые, быстрые, простые в использовании диагностические инструменты и недорогие и удобные тесты. Новые пограничные значения минимальной подавляющей концентрации карбапенемов [EUCAST V.9. 2019] позволяют классифицировать большинство продуцентов карбапенемаз сем. Enterobacterales, P. aeruginosa, Acinetobacter spp. как «резистентные» к карбапенемам уже на этапе постановки теста на антибиотикочувствительность. Различают фенотипические и молекулярно-генетические методы определения карбапенемаз. Фенотипические методы не дифференцируют генотип, но дают ответ на вопрос: способен ли изолят вырабатывать карбапенемазы? Для выявления способности вырабатывать карбапенемазы следует проводить отбор штаммов Enterobacterales с пониженной чувствительностью и резистентных к карбапенемам. Из сем. Enterobacterales чаще всего продуцентами карбапенемаз являются K. pneumoniae (в основном класс D OXA-48). Диагностика продукции OXA-48 фенотипическими методами не дает надежных результатов. В целях получения эпидемиологических данных выявление карбапенемаз рекомендуется проводить у всех Pseudomonas spp. и Acinetobacter spp. В отношении P. aeruginosa и A. baumannii ни один фенотипический тест не обладает достаточной специфичностью в качестве отдельного теста без молекулярно-генетического метода. Важно не забывать, что изоляты P. aeruginosa могут быть устойчивыми к карбапенемам благодаря множественным хромосомным механизмам (активный отток, изменение поринов и т. д.). У штаммов A. baumannii резистентность к карбапенемам почти всегда обусловлена продуцированием карбапенемаз OXA-типов. В настоящее время нет никаких специфических ингибиторов OXA-карбапенемаз класса D, и ни один из существующих фенотипических методов не дает удовлетворительных результатов для обнаружения/идентификации этих карбапенемаз у Acinetobacter spp. Диагностика способности штаммов Acinetobacter spp. продуцировать карбапенемазы класса B (металлобеталактамазы) фенотипическими методами также не дает надежных результатов.

Ревматические заболевания — гетерогенная в клинических проявлениях и патогенетических механизмах группа болезней, большая часть из которых отнесена к XIII классу «Болезни костно-мышечной системы и соединительной ткани» МКБ 10. В развитии иммуновоспалительных ревматических заболеваний важную роль играют аутоиммунные и аутовоспалительные реакции, развивающиеся в результате дефектов и/или активации приобретенного, врожденного иммунного ответа, а также реакции системы гемостаза. Лабораторные показатели, позволяющие регистрировать происходящие при этом изменения в организме пациента с высокой точностью и воспроизводимостью, относят к «биомаркерам». Основные задачи лабораторной диагностики ревматических заболеваний: предоставление объективных данных для подтверждения диагноза, проведения дифференциальной диагностики патологических состояний, оценки активности, степени и характера поражения органов-мишеней, прогнозирования исходов болезни и эффективности проводимой терапии. В реальной клинической практике первый контакт ревматологического больного происходит на уровне первичного звена здравоохранения, точнее, с участковым педиатром или терапевтом, врачом общей практики. В условиях современных тенденций развития лабораторной службы РФ — централизации лабораторных исследований, важным являются компетенции врачей в плане выбора необходимого минимума исследований и интерпретации полученных данных для последующего обоснованного направления к «узкому» специалисту — ревматологу. В свою очередь, последний должен не только четко представлять перечень дополнительных исследований в соответствии с клиническими рекомендациями, но и понимать имеющиеся различия в методах выявления аналитов, влияние преаналитики и аналитики на воспроизводимость результатов, клиническую информативность лабораторных исследований.

Актуальность применения новых технологий в рутинной цервикальной цитологии обусловлена, с одной стороны, снижением качества диагностки из-за многократного превышения нагрузки на врача-цитолога, плохой организацией цервикального скрининга, а с другой стороны, стремительным развитием цифровых и телемедицинских технологий в РФ, успешным их применением в гистологии и «диагностической» цитологии.

Цель исследования — поиск оптимального метода удаленной диагностики в рутинной цервикальной цитологии.

Анализ материала от 1167 пациенток проводился путем параллельного исследования препаратов: традиционная цитология (ТЦ) (азур-эозин по Романовскому, «Абрис плюс», РФ), жидкостная цитология (ЖЦ) (реагенты цитоскрин, цитоцентрифуга Hospitex diagnostics, МЛТ-ПАП-ДИФФ, ООО «ЭМКО», РФ). Применялись дистанционные цифровые технологии оценки ТЦ и ЖЦ с системой искусственного интеллекта (ИИ) (сканеры VISION и облачное хранилище (West-medica, РФ—Австрия)) по параметрам: просматриваемость препарата, выявляемость патологии; время исследования; трудоемкость. Неудовлетворительная просматриваемость отмечалась в 18% ЖЦ и в 12% ТЦ и никак не влияла на работу И.И. Цифровые дистанционные цитограммы идентичны микроскопическим, но просматриваемость гораздо лучше. В 60% выявленная патология (предрак/рак) в ТЦ и ЖЦ совпали; при сравнении: более тяжелую патологию ЖЦ выявила в 21%, ТЦ — в 19%. Показатели удаленных цифровых и микроскопических препаратов соответствуют. В 68—72% патология, выявленная ИИ, соответствовала ТЦ и ЖЦ, в 28—32% ИИ определил патологию, не подтвержденную при валидации в ТЦ и Ж.Ц. Время исследования дистанционных цифровых ТЦ не отличались от микроскопических ТЦ; на дистанционные цифровые ЖЦ с поддержкой ИИ затрачивалось на 50% меньше, чем при микроскопии. Наименее трудозатратным и дешевым является ТЦ, наиболее трудозатратным и дорогим — цифровой дистанционный ТЦ.

Выводы. 1. Выявляемость патологии ТЦ и ЖЦ, а также цифровых удаленных препаратов примерно одинакова (80%); 2. ИИ помогает не пропустить патологию (анализирует 100% клеток), не рассматривая его как самостоятельный инструмент диагностики; 3. Дистанционная цифровая ЖЦ с поддержкой ИИ является наиболее оптимальным вариантом для удаленной диагностики рутинной цервикальной цитологии.

Поиск лабораторных инструментов и предикторов изменений, влекущих развитие геморрагических и тромботических осложнений у недоношенных новорожденных, продолжается. Преимущества тромбоэластометрии: использование цельной крови, время ожидания ответа 15—20 мин, высокая чувствительность к кровотечениям. У доношенных новорожденных отмечается гиперкоагуляция по параметрам данного метода по сравнению со взрослыми.

Цель исследования — оценка параметров гемостаза методом тромбоэластометрии ROTEM и определение контрольных значений у недоношенных новорожденных.

Исследовали периферическую кровь с цитратом натрия 3,2%, полученную у 46 здоровых новорожденных 2-х суток жизни 40 (39—40) недель гестации и 33 недоношенных детей 1-х суток жизни 34 (32,7—34) недель гестации. Количество тромбоцитов определяли на гематологическом анализаторе Sysmex XS 800i. Тромбоэластометр (ROTEM delta, Германия) использовали для интегральной оценки свертывания крови. Рекальцификацию цитратной крови осуществляли реагентом star-TEM. Параметры теста: начало формирования сгустка (CT); время от начала формирования сгустка до достижения прочности 20 мм (CFT); угол наклона альфа (α); амплитуда А20; максимальная прочность сгустка (MCF). Статистическую обработку данных проводили с использованием U-критерия Манна—Уитни. Данные представлены в виде медианы (Me) и доверительного интервала 95%. Данные хронометрических параметров (CFT, угол α) демонстрируют гиперкоагуляцию у недоношенных новорожденных: CFT 335 (309—368) и 279 (240—320); угол наклона альфа (α) 41 (37,0—42,5) и 45 (41—48,5) (p<0,05). Максимальная прочность сгустка (MCF) отмечена больше у доношенных 49 (47—50), по сравнению с недоношенными новорожденными 46 (43—49), p=0,04. Вероятно, это связано с существенной разницей (p=0,00001) уровня тромбоцитов 299 (286—321) и 239 (220—262)·10⁹ л.

Вывод. Получены контрольные интервалы параметров тромбоэластометрии у недоношенных новорожденных.