Инциденталома надпочечника(ков) — опухоль, выявленная при обследовании не по поводу патологии надпочечников (НП), а в связи с другими заболеваниями (incidental — внезапный, случайный; англ.).

Образования НП могут оказаться как гормонально-неактивными (около 70%), так и гормонально-активными, могут исходить из различных слоев НП или иметь неспецифическую органную принадлежность, иметь доброкачественную или злокачественную природу.

В каждом случае выявленного образования НП должна рассматриваться вероятность наличия его гормональной активности, злокачественного процесса в НП и необходимость хирургического лечения. Хотя рак НП встречается редко (у 4—5% пациентов с инциденталомами НП), его течение крайне агрессивное, прогноз неблагоприятен [1—3].

Дифференциальная диагностика при инциденталомах НП проводится между следующими морфологическими вариантами заболеваний:

— адренокортикальные опухоли: рак, аденома, в том числе двусторонние образования (в том числе при врожденной дисфункции коры надпочечников);

— опухоли мозгового вещества надпочечников (феохромоцитома);

— метастазы в надпочечнике;

— внеорганные (неспецифические опухоли): липома, миелолипома, нейрофиброма, нейробластома, шваннома, лимфома (лимфосаркома), гемангиома, лейомиома, лейомиосаркома, ангиосаркома, тератома, амилоидоз;

— инфекционные процессы: абсцесс, инфильтрат, гранулема различной этологии (туберкулез и т.д.), эхинококкоз, криптококкоз и т.д.;

— кисты, гематомы;

— псевдонадпочечниковые образования (диагностически ошибочные заключения о наличии образования в НП): образования почки, поджелудочной железы, селезенки, желудка, печени, лимфатических узлов, кровеносных сосудов.

Оценить точную распространенность и число случаев образований НП в популяции достаточно сложно. Тем не менее, по данным аутопсийных исследований, их распространенность составляет 1,4—8,7%. Необходимо помнить, что в аутопсийных исследованиях не учитываются случаи удаленных при жизни опухолей. Распространенность образований более 1,5 см составляет 1,8%, а образований более 6 см — 0,025%. По данным компьютерной томографии (КТ) случайные образования НП выявляются у 0,6—4,4% обследованных пациентов, из них 79% — менее 2 см. Отмечается увеличение числа случаев образований НП с увеличением возраста пациентов — среди лиц старше 50 лет частота развития опухолей составляет 3—7%, тогда как у обследованных моложе 30 лет — только 0,2%. Двусторонние образования НП встречаются в 2—10% всех случаев [3—9].

Гормональная активность выявляется примерно в 20% случаев среди всех образований НП. Вероятность выявления феохромоцитомы выше при большом размере образования НП, альдостерон-продуцирующие аденомы могут быть обнаружены даже при небольших опухолях (менее 1 см). Интересны результаты динамического наблюдения за пациентами с гормонально-неактивными образованиями в НП: L. Barzon и соавт. наблюдали 75 пациентов с «гормонально-неактивными» образованиями НП, среди них у 10% в течение 2 лет проявилась гиперсекреция гормонов НП [10]. Таким образом, помимо динамического наблюдения за размерами образований, через 2—4 года предлагается проводить повторное комплексное гормональное исследование [10—12].

Лабораторная диагностика гормональной активности опухоли НП направлена на выявление феохромоцитомы, альдостеромы, кортикостеромы или субклинического синдрома Кушинга (ССК), при отрицательных результатах высокочувствительных гормональных тестов констатируют отсутствие гормональной активности опухоли НП.

Согласно консенсусам, разработанным европейской и американскими ассоциациями эндокринологов и посвященным гормонально-неактивным и гормонально-активным образованиям в НП, подход к лабораторной диагностике включает два этапа: в качестве первичного исследования выбирается тест, обладающий наибольшей чувствительностью в отношении определенного спектра синтезируемых гормонов. Если первичный тест отрицательный, необходимости во втором этапе гормональных исследований нет. При положительных или сомнительных результатах необходимо подтверждение автономной опухолевой активности при помощи высокоспецифичного теста (таким образом минимизируется вероятность ложноположительного результата) (табл. 1) [8, 13—17].

Альдостерома составляет около 1% инциденталом. Обследование, исключающее или подтверждающее автономную продукцию альдостерона опухолью, необходимо проводить лишь при наличии артериальной гипертензии (АГ). В качестве скринигового теста используется расчет АРС — соотношения альдостерон (А)/активность ренина плазмы крови (АРП), или прямого ренина. АРС определяют в утренние часы, после пребывания пациента в вертикальном положении не более 2 ч, перед забором крови пациент должен сидеть в течение 5—10 мин. Перед выполнением теста пациент не должен придерживаться бессолевой диеты. Согласно европейскому консенсусу, посвященному первичному гиперальдостеронизму, уровень АРС выше 20—40 для А в нг/дл, АРП в нг/мл/ч (750—1000 для А в пмоль/л, АРП в нг/мл/ч) обусловливает необходимость дальнейшего исключения первичного гиперальдостеронизма (ПГА) [13, 15]. Отмена на 2 нед всех влияющих на результат АРС антигипертензивных средств (верошпирона — на 4 нед) возможна у пациентов с умеренной АГ, однако может повлечь серьезные проблемы при тяжелом течении АГ. В этих случаях рекомендовано применение верапамила и α-адреноблокаторов, минимально влияющих на АРС и результаты подтверждающих тестов. При получении положительного результата АРС необходимо выполнение одного из подтверждающих тестов (табл. 2):

— тест с физиологическим раствором. Считается наиболее информативным подтверждающим ПГА тестом, как правило, проводится в стационаре, так как требует контроля АД и состояния больного;

— тест с натриевой нагрузкой. Возможно его амбулаторное проведение, однако в России нет таблетированной формы хлорида натрия, альтернативой для проведения теста служат рекомендации по соблюдению диеты с потреблением поваренной соли до 12 г/сут. Тест трудоемкий, длительный (3 дня), при нем требуются сбор суточной мочи и контроль калия крови. Использование этого теста в нашей стране ограничено;

— тест с флудрокортизоном. Длительный (проводиться в течение 3 дней), при нем также требуется контроль уровня калия в крови;

— тест с каптоприлом. Дает большое число ложно-положительных результатов.

В ряде случаев может возникнуть необходимость проведения нескольких подтверждающих тестов, суммарная оценка динамики А, АРП позволяет подтвердить или опровергнуть диагноз ПГА:

— тест с постуральной нагрузкой (маршевая проба). В настоящее время считается вспомогательным тестом в диагностике альдостеромы (АПА), его применяют при нерезультативном селективном заборе крови (СЗК) из вен НП и наличии односторонней опухоли НП по данным КТ.

Латерализация источника гиперпродукции альдостерона крайне важна для выбора адекватного метода лечения при ПГА: односторонняя адреналэктомия показана при АПА или односторонней гиперплазии НП, при двустороннем поражении НП как односторонняя, так и тотальная адреналэктомия редко улучшают течение АГ; методом выбора является медикаментозное лечение. Большинство экспертов считают, что всем пациентам, которым планируется хирургическое лечение альдостеромы, должен быть проведен СЗК для окончательного подтверждения диагноза, исключение могут составлять пациенты моложе 40 лет с одиночным односторонним образованием НП, выявленным при КТ и данными лабораторных тестов, подтверждающих ПГА.

Для оценки успешности катетеризации вен НП используют разницу в уровне кортизола: превышение концентрации кортизола в надпочечниковой и периферической вене или нижней полой вене ниже уровня впадения почечных вен должно составлять более 3:1 без использования стимуляции косинтропином (АКТГ). Так как в России не зарегистрированы препараты АКТГ короткого действия, в нашей стране применим только протокол нестимулированного СЗК (эндогенная утренняя стимуляция) — СЗК должен выполняться в утренние часы после ночного сна (пациент остается в горизонтальном положении). Диагностическим показателем односторонней гиперсекреции альдостерона при эндогенно стимулированном протоколе СЗК является односторонний градиент альдостерона 3:1 [8, 13, 15, 18, 19].

Феохромоцитома составляет около 5% от образований НП. Ранее считалось, что обязательным клиническим признаком феохромоцитомы является кризовая АГ, однако по современным представлениям заболевание может протекать и в отсутствие АГ, а также проявляться АГ средней тяжести без выраженных кризов. Согласно исследованиям L. Amar и соавт. [20], более чем у 25% больных с феохромоцитомой имеются генетические дефекты, передающиеся по аутосомно-доминантному типу:

— 32—38% составляют случаи, обусловленные мутацией генов SDHD или SDHB (возникновением функционирующих параганглиом, в 40% — двустороннее поражение НП, норадреналиновый тип секреции опухоли). Вненадпочечниковое поражение выявляется в 70% случаев;

— 30—35% составляют случаи феохромоцитом в рамках болезни фон Хиппеля—Линдау (мутация в гене VHL). Двусторонние феохромоцитомы встречаются почти в 60% случаев, манифестация отмечается в первой-второй декаде жизни, характерен норадреналиновый тип секреции опухоли. Вненадпочечниковые поражения встречаются почти в 30% случаев. Другие проявления заболевания — гемангиоматоз сетчатки, гемангио- и нейробластомы ЦНС, кисты (поликистоз) или рак почки, мелкокистозная трансформация и рак поджелудочной железы;

— 20—25% случаев — сочетание феохромоцитомы с медуллярным раком щитовидной железы в рамках синдромов МЭН 2-го типа, обусловлен мутацией RET-онкогена 10-й хромосомы (10—16-й экзоны), ответственного за синтез тирозинкиназы. Манифестация феохромоцитомы зависит от точки мутации, в большинстве наблюдений — во второй-третьей декаде жизни. Частота билатеральных поражений НП составляет почти 80%. Вненадпочечниковых поражений, метастазов феохромоцитомы при синдромах МЭН 2-го типа не описано. Преимущественный тип опухолевой секреции — адреналиновый. Другие клинические проявления синдромов: гиперпаратиреоз (при МЭН 2а), при МЭН типа 2б — ганглионейроматоз слизистых оболочек, марфаноподобная внешность;

— в 8—14% феохромоцитом выявляется болезнь Реклингхаузена (нейрофиброматоз 1-го типа). Мутация гена NF1 происходит в участке 17q-11. Синдром нейрофиброматоза 1-го типа диагностируют по типичным кожным проявлениям. При этом заболевании феохромоцитома встречается в 20—35% случаев. Частота вненадпочечникового поражения достигает 50%.

Для подтверждения диагноза феохромоцитомы используют определение суточной экскреции метилированных производных катехоламинов (метанефрина и норметанефрина) в моче, определение фракционированных метанефринов плазмы. Согласно результатам исследований [21], чувствительность методов равна 92—99 и 96—100% соответственно, а специфичность 64—72 и 87—92% соответственно. Особую значимость этот метод имеет из-за того, что его диагностическая ценность не зависит от клинической активности феохромоцитомы. При возможности исследования метилированных производных катехоламинов определение в плазме и моче других катехоламиновых показателей нецелесообразно. При сомнительных результатах гормональных исследований используют тест с клонидином. Центральный агонист α₂-адренорецепторов понижает тонус сосудодвигательного центра продолговатого мозга и снижает импульсацию в симпатическом звене периферической нервной системы на пресинаптическом уровне, однако не способен подавить секрецию катехоламинов в опухоли. Кроме того, при сомнительных результатах гормональных исследований для верификации диагноза феохромоцитомы применяют сцинтиграфию с МИБГ-¹²³I, чувствительность и специфичность которой, по мнению N. Furuta и соавт. [22], равна 77—90 и 95—100% соответственно. Основной метод оценки распространенности опухолевого процесса при феохромоцитоме — КТ. Особенностями КТ-фенотипа феохромоцитомы является высокая нативная плотность (как правило, >20 HU) с увеличением времени полувыведения контрастного вещества более 10 мин [3, 14, 17—19, 23, 24].

Кортикостерома составляет около 5—8% случаев среди всех образований НП, является вариантом эндогенного АКТГ-независимого гиперкортицизма. Опухоли НП, сопровождающиеся выраженной гиперпродукцией кортизола, достаточно редко выявляются случайно. При развернутой клинической картине гиперкортицизма (диспластическое ожирение, гирсутизм, акнэ, истончение и ранимость кожи, появление багровых стрий, мышечная слабость, инфекции, вызванные условно-патогенной микрофлорой, и грибковые инфекции, репродуктивные, метаболические расстройства и т.д.) — как правило, топические исследования проводятся целенаправленно для диагностики клинического варианта заболевания (поражения НП, гипофиза, АКТГ-эктопический синдром и др.).

Проблема инциденталом НП и гиперкортицизма наиболее актуальна с точки зрения субклинического варианта этого заболевания, который встречается у 5—20% больных. Субклинический гиперкортицизм (пре-Кушинг синдром, ССК) характеризуется автономным (АКТГ-независимым) синтезом кортизола у пациентов без клинических признаков гиперкортицизма. По данным M. Tertzolo, R. Rossi и ряда других исследований, несмотря на отсутствие типичных клинических проявлений, у пациентов с ССК значительно чаще выявляются избыточная масса тела, АГ, сахарный диабет, репродуктивные расстройства и остеопороз [25, 26]. В 1,5% случаев ССК переходит в развернутый синдром Кушинга в течение года; диагностическими критериями такого перехода служат отсутствие подавления секреции кортизола в ходе ночного подавляющего теста с 1 мг дексаметазона (ПТД 1), нормальный уровень кортизола в суточной моче. ССК необходимо исключать в каждом случае обследования пациента с образованием надпочечника.

Согласно европейскому консенсусу по эндогенному гиперкортицизму, в качестве первичного теста, подтверждающего гиперпродукцию кортизола в организме, предлагается ПТД 1 [21]. Для подтверждения автономной функции опухоли используют исследование АКТГ в плазме, определение суточной экскреции кортизола с мочой, вечернего кортизола в слюне, большую дексаметазоновую пробу, тесты с кортикотропин-рилизинг-гормоном, десмопрессином и др. (табл. 3) [8, 16, 18, 19, 24—28].

Андрогенпродуцирующая опухоль, секреция ДГЭА-сульфата. Для большинства случаев образований НП характерен низкий уровень ДГЭА-сульфата. Исследование этого показателя позволяет исключить андрогенпродуцирующую опухоль НП; такие образования сопровождаются яркой клинической картиной у женщин — развитие признаков вирилизации, однако у мужчин единственным проявлением такого образования в НП может быть усиление половой потенции [5, 29, 30].При этом высокий уровень ДГЭА-сульфата выявляется при адренокортикальном раке (АКР). В исследовании F. Mantero и соавт. повышенный уровень ДГЭА-сульфата определялся в 17% случаев у пациентов с АКР (28% из них моложе 50 лет) [7].

Адренокортикальный рак может быть выявлен по данным некоторых авторов почти в 4% наблюдений пациентов с инциденталомами; большинство исследователей высказываются о более низкой распространенности опухоли — до 1,5%. Для оценки вероятности АКР используют два параметра: размер опухоли и ее радиологическую семиотику (см. далее).

Двусторонние образования НП. При выявлении двусторонних образований в НП дифференциальную диагностику проводят с метастатическими поражениями НП, двусторонней гиперплазией НП (встречается у 80% пациентов с врожденной дисфункцией коркового вещества), инфильтративными поражениями НП. При двусторонних изменениях в НП необходимо исключение не только повышенной их функции, но и надпочечниковой недостаточности. Соответственно поставленному диагнозу решается вопрос о выборе метода лечения: операция (учитывается гормональная активность, размер образований, признаки злокачественности процесса, возраст пациента), специфическая противовоспалительная терапия, химиотерапия [3, 18, 19].

Метастатическая карцинома выявляется у 50% пациентов с инциденталомами, у которых в анамнезе имеется рак иной локализации. Наиболее часто метастазируют в НП опухоли легкого, почки, толстой кишки, молочных желез, пищевода, поджелудочной железы, печени и желудка. Надпочечниковые метастазы часто бывают двусторонними. Как правило, к моменту выявления метастатической карциномы НП первичный очаг рака известен, обратная ситуация достаточно редка. При подозрении на метастаз рекомендована ПЭТ с ¹⁸F-дезоксиглюкозой. Этот метод обладает наибольшей чувствительностью в диагностике злокачественных поражений [1, 3, 8, 9, 11, 19, 24].

Если при доказанной гормональной активности образования НП предпочтителен хирургический метод лечения, то при гормонально-неактивном образовании тактика лечения зависит от признаков «злокачественности» образования и его размеров. С учетом низкой информативности пункционной биопсии НП для выявления первичного рака НП в диагностике используются КТ/МРТ-признаки злокачественного потенциала опухоли.

КТ. При выявлении на КТ образований НП необходимо оценить их размер, форму, топику, и, конечно, определить плотность жировых и нежировых структур в неконтрастную фазу (жировые структуры имеют пониженную плотность). Образования НП на КТ обычно выглядят гомогенными, плотность их невысока (менее 10—15 HU), контур достаточно четкий. Однако около ¹/₃ доброкачественных образований в НП могут не иметь низкой «неконтрастной плотности». Для проведения дифференциальной диагностики злокачественных и доброкачественных опухолей коркового вещества НП предлагается использовать показатели КТ-плотности образований в НП как в нативную фазу, так и на разных фазах выведения контрастного вещества. По данным исследований C. Pena, M. Korobkin и соавт., у доброкачественных образований НП показатели контрастной плотности снижаются быстро, в то время как образования НП другой природы задерживают контрастное вещество [31, 32]. Снижение КТ-плотности через 10 мин после введения контрастного вещества более чем на 50% от разности значений плотности в доконтрастную и контрастную фазу свидетельствуют о доброкачественном характере образования НП. Однако при оценке показателей полувыведения контрастного вещества при КТ у опухолей с изначально низкой плотностью специфичность метода значительно ниже [3, 8, 31, 32].

МРТ. Данный метод не имеет преимуществ перед КТ. Доброкачественные образования НП на Т2-взвешенных изображениях имеют пониженную плотность (изоинтенсивны относительно печени) по сравнению с другими вариантами образований. При динамической МРТ НП с гадолинием определялось выраженное накопление контрастного вещества и его медленное высвобождение при злокачественных новообразованиях, тогда как при доброкачественных опухолях отмечалось быстрое высвобождение.

Разработанная в последнее время магнитно-резонансная спектроскопия (МРС) — один из немногих методов, позволяющих анализировать in vivo химическое строение тканей живого организма — метод выбора в настоящее время. В работах Y. Tsushima, H. Hussain, M. Korobkin и соавт. показано, что доброкачественные образования НП с высоким содержанием жирового компонента по сравнению с печенью демонстрирует типичную потерю интенсивности сигнала на снимках в ходе МРС. Метод обладает 91% чувствительностью и 94% специфичностью в определении природы образования НП по сравнению с гистопатологическим исследованием [33, 34, 35].

Размер образований НП — важный критерий дифференциальной диагностики доброкачественных и злокачественных опухолей. Вероятность злокачественности опухоли возрастает при больших размерах образований. АКР составляет около 2% случаев среди опухолей размерами до 4 см, 6% среди опухолей 4,1—6 см и 25% среди опухолей более 6 см. Однако использование только размера образования НП в качестве критерия злокачественности может способствовать пропуску случаев АКР малых размеров. В настоящее время выживаемость больных с АКР после хирургического лечения составляет менее 50% за 5 лет. Результаты динамического наблюдения за пациентами с нефункционирующими образованиями в НП свидетельствуют, что у 5—30% они увеличиваются в размерах [3, 5, 7, 9, 10] (табл. 4).

Ультразвуковое исследование (УЗИ). Применение УЗИ надпочечников в диагностике образований НП определяется его относительно невысокой стоимостью, безопасностью, высокой чувствительностью при условии использования современных ультразвуковых аппаратов в руках опытного специалиста. Как правило, метод позволяет выявлять образования в НП размерами более 1 см, при этом необходима высокая квалификация специалиста. Ультразвуковая картина опухолей солидного строения не позволяет поставить морфологический диагноз. Альдостерома, феохромоцитома и кортикостерома, как правило, характеризуются пониженной эхогенностью, имеют правильную округлую или овальную форму, четкие, ровные контуры. При феохромоцитоме в структуре опухоли могут быть жидкостные зоны и кальцинаты как результат кровоизлияния.

УЗИ имеет большое значение в диагностике кист, миелолипом НП. По мнению ряда авторов, существуют следующие патогномоничные ультразвуковые признаки этих видов образований НП: кисты имеют правильную округлую или овальную форму, четкие контуры, анэхогенное содержимое без признаков кровотока, для миелолипом характерна повышенная эхогенность опухоли [36, 37].

При АКР малых размеров (1—2 см) эхографическая картина существенно не отличается от таковой при опухолях других видов. При увеличении размеров злокачественных новообразований наблюдаются неровность контуров, неоднородная структура с кальцинатами и жидкостными зонами. Опухоль прорастает в прилежащие сосуды и органы, исчезает четкая граница раздела опухоли и тканей. Нередко выявляются метастазы в печени и забрюшинных лимфатических узлах.

Сцинтиграфия. Специфичным методом диагностики феохромоцитомы является сцинтиграфия с ¹²³I-метайодбензилгуанидином или ¹³¹I-метайодбензилгуанидином — МЙБГ (препарат в России не зарегистрирован). Сцинтиграфия с ¹¹¹In-октреотидом используется для топической диагностики опухолей с эктопической продукцией АКТГ, злокачественной феохромоцитомы.

Позитронно-эмиссионная томография (ПЭТ). Метод используется для дифференциальной диагностики злокачественных опухолей, выявления метастазов и рецидивов рака после хирургического лечения. В этих случаях используют ПЭТ с ¹⁸F-DG, ¹¹С-этомидатом и 11C-метомидатом. При диагностике хромаффинном ПЭТ применяется в сомнительных и трудных диагностических случаях с использованием ¹¹С-гидроксиэфедрина, ¹¹С-адреналина, ¹¹С-фенилэфрина и 6-¹⁸F-флюородопамина [3, 5, 7, 24].

Пункционная биопсия (ПБ). Используется для дифференциальной диагностики между неспецифическими для НП образованиями (метастазы, инфекционные поражения) и опухолями из тканей НП. Цитологическая дифференциальная диагностика доброкачественных и злокачественных новообразований НП достаточно трудна, однако, по данным W. Saeger и соавт., применение иммуноцитохимического анализа позволяет улучшить результаты исследования [38]. Проведение ПБ оправдано у пациентов с подтвержденным злокачественным заболеванием, у которых НП — ожидаемое место метастазирования и в том случае, если обнаружение метастазов в НП может повлиять на выбор лечения и прогноз заболевания. При подтверждении в ходе лабораторного обследования гормональной активности образования НП показания к пункционной биопсии отсутствуют [38—41].

При доказанной автономной гормональной активности образования НП общей рекомендацией является хирургическое удаление опухоли. При альдостероме и кортикостероме существует альтернатива медикаментозной терапии, но хирургическое лечение предпочтительнее. При субклиническом эндогенном гиперкортицизме в сочетании с образованием НП хирургическое лечение показано пациентам моложе 40 лет и при выявлении признаков гиперкортицизма (лабораторных и клинических) [3, 13, 15]. Большинство специалистов рекомендуют адреналэктомию при опухолях более 6 см, так как при этом возрастает риск их злокачественности. Нет однозначных рекомендаций по ведению больных с образованиями размером от 4 до 6 см. В России большинство специалистов рекомендуют хирургическое лечение, если размер опухоли 4 см и более; в других странах допускают динамическое наблюдение образований таких размеров, если нет гормональной активности, отсутствуют признаки их злокачественности по данным КТ/МРТ и др. При гормонально-неактивных опухолях менее 4 см, как правило, рекомендуется динамическое наблюдение. Адреналэктомия в этих случаях может быть рекомендована в случае подозрения в злокачественной природе образования НП после проведения визуализирующих исследований, при увеличении размера опухоли более 1 см, развитии гормональной активности образования за период наблюдения [4, 25, 30, 41].

На принятие врачом решения об отказе от хирургического лечения могут повлиять следующие факторы: высокий риск, связанный с хирургическим вмешательством, возможное применение эффективной медикаментозной терапии, необратимое поражение органов-мишеней, неоперабельность опухоли (распространенный процесс, метастатическая диссеминация, обширный опухолевый процесс).

У пожилых пациентов с высоким операционным риском и опухолью более 6 см, доказанным отсутствием гормональной активности и доброкачественной семиотикой по данным КТ возможна выжидательная тактика. В то же время молодые пациенты с нефункционирующей опухолью НП небольшого размера (3—4 см), с доброкачественной семиотикой должны находиться под динамическим наблюдением. При этом необходимо постоянно контролировать возможность озлокачествления опухоли, и при минимальных сомнениях в диагностике или увеличении размеров образования в течение периода наблюдения рекомендовать хирургическое лечение [8, 11, 19].

Динамическое наблюдение включает повторное проведение КТ (МРТ) НП через 6, 12, 24 мес после постановки диагноза, повторение скрининговых гормональных тестов через 2—4 года.

В случае выявления образований НП менее 3 см с «подозрительной» КТ-семиотикой (неконтрастная плотность опухоли >10 HU, снижение плотности <50% через 10 мин выведения контрастного вещества) рекомендуется краткосрочное наблюдение с повтором КТ НП через 3 мес и решением вопроса о необходимости радикального лечения [3, 8, 11, 19] (см. рисунок).