Сепсис — наиболее частая причина смерти в отделениях реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ), за исключением больных ИБС [1]. В мире ежегодно регистрируют более 18 млн случаев сепсиса. Развитие сепсиса происходит в 6—30% госпитализаций в ОРИТ [2], при этом от 30 до 50% из них заканчиваются летальным исходом [3, 4]. Последние 10 лет количество больных с сепсисом возрастает на 1,5—2% в год, а смертность продолжает увеличиваться, несмотря на более раннюю диагностику сепсиса [4].

На III Международном конгрессе по установлению диагноза сепсиса и септического шока (2016) принята концепция «Сепсис-3» [5], согласно которой сепсис — это «жизнеугрожающая органная дисфункция, вследствие дизрегуляторного ответа организма на инфекцию». Данная концепция подразумевает установление диагноза «сепсис» при наличии подтвержденного очага инфекции и органной дисфункции либо недостаточности, которую рекомендуется оценивать по шкале SOFA [6].

Несмотря на то что в мире появляются новые клинические руководства и рекомендации [7], изменение концепции сепсиса не позволяет окончательно решить существующие трудности ранней постановки диагноза и оценки эффективности лечения. Продолжаются поиски лабораторных маркеров, которые могут быть связаны с развитием очага инфекции, уровнем воспалительной реакции и сепсисом [3, 8—19]. В настоящее время основными из этих маркеров являются прокальцитонин (PCT), пресепсин (P-SEP) и С-реактивный белок (CRP) [20—24].

Цель исследования — оценить в динамике уровень P-SEP, РСТ и CRP в двух группах (умершие и выжившие больные с сепсисом) при проведении интенсивной терапии.

В исследование включены 29 мужчин и 12 женщин в возрасте от 24 до 78 лет (в среднем 58,3±13,5 года), которым проводили интенсивную терапию с ноября 2012 г. по ноябрь 2016 г. в ОРИТ ЦР и РИ ФГБУ «Институт хирургии им. А.В. Вишневского». Критериями включения в ретроспективное исследование были наличие у больного диагноза «сепсис» исходя из концепции «Сепсис-3» — подтвержденный очаг инфекции и снижение оценки по шкале SOFA более чем на 2 балла за время наблюдения; наличие не менее 2 измерений каждого маркера в течение госпитализации в ОРИТ.

В исследование не включали больных, переведенных из реанимации или умерших в течение 3 сут с момента поступления; больных, которым проводили экстракорпоральные методы детоксикации в ОРИТ, так как это могло повлиять на значения уровня маркеров.

Больные с сепсисом были разделены на две группы, исходя из исходов лечения: 1-ю группу составили выжившие (n=21), 2-ю — умершие (n=20).

Всем больным проводили общепринятую интенсивную терапию сепсиса (адекватная инфузионная терапия, своевременная эмпирическая антибиотикотерапия с последующей деэскалационной терапией, контроль источника хирургической инфекции, целенаправленная инфузионно-трансфузионная терапия, седация и адекватное обезболивание, парентеральное и энтеральное питание).

Помимо стандартного лабораторно-инструментального обследования, в динамике контролировали уровни P-SEP (анализатор PATHFAST, «Mitsubishi Chemical Corporation», Токио, Япония), PCT иммуноферментным методом (анализатор miniVIDAS, «bioMerieus SA», Франция) и СRP турбидиметрическим методом (биохимический анализатор ILab650, «Instrumentation Laboratory», США). Для проведения анализа образец цельной крови центрифугировали для отделения сыворотки, которую использовали для определения всех маркеров одновременно.

Подтвержденными источниками инфекции у больных были обширные инфицированные раны мягких тканей, легкие (внутрибольничная пневмония), перитонит, панкреонекроз.

Статистическая обработка полученных данных проведена в программе Statistica 10.0.

Результаты статистического анализа уровня биомаркеров представлены в табл. 1.

Для CRP показатели среднего уровня (median) в группе выживших пациентов оказались значительно ниже, чем в группе умерших (95,5 и 215,0 мг/л соответственно), Me (25,75) в половине случаев находится в пределах 64,00—155,00 и 155,00—264,00 мг/л). Минимальные и максимальные значения уровня CRP в 1-й группе больных с сепсисом составили 11,00 и 359,00 мг/л, во 2-й группе — 8,00 и 443,00 мг/л соответственно.

В табл. 2 приведены

Проблема диагностики и интенсивной терапии сепсиса остается актуальной в связи с неудовлетворительными результатами лечения. Летальность остается высокой — 30—50%. Продолжается поиск биологических маркеров, которые могут быть связаны с наличием инфекции в организме, уровнем воспалительной реакции и сепсисом. В настоящий момент основными из этих маркеров являются CRP, PCT и P-SEP.

P-SEP как биомаркер подходит не только для ранней диагностики сепсиса, но также для оценки его тяжести и прогноза. В исследовании ALBIOS [25] у 100 пациентов с тяжелым сепсисом и септическим шоком определяли концентрацию P-SEP и РСТ. Средняя (Q1—Q3) концентрация P-SEP в 1-й день мониторинга у умерших пациентов была достоверно существенно выше, чем у выживших. На 7-й день у выживших пациентов уровень P-SEP существенно снизился, а у впоследствии умерших пациентов он повышался. Однако различий в летальности в контрольной и основной группах не отмечено [25]. По нашим данным, определяемые в динамике уровни биомаркеров (CRP, РСТ, P-SEP) коррелируют с тяжестью течения хирургической инфекции. Динамика уровня биомаркеров характеризует эффективность хирургического лечения и проводимой интенсивной терапии, а также достоверно различается в зависимости от результатов лечения.

Таким образом, сепсис — гетерогенный процесс с выраженной индивидуальной вариабельностью, что усложняет его диагностику и лечение. Биологические маркеры и их комбинации помогают верифицировать диагноз и контролировать эффективность процесса лечения. Определение алгоритма практического применения маркеров сепсиса является перспективной клинической задачей.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

The authors declare no conflicts of interest.

Сведения об авторах

Звягин А.А. — https://orcid.org/0000-0001-7792-8200

Смирнов Г.В. — https://orcid.org/0000-0003-1951-8283

Zvyagin A.A. — https://orcid.org/0000-0001-7792-8200

Smirnov G.V. — e-mail: dr.smirnov@gmail.com; https://orcid.org/0000-0003-1951-8283