Введение
Алкоголь и здоровье — многогранная проблема нашего времени, обсуждаемая не только в научных кругах, но ставшая предметом озабоченности многих правительств. Не вызывает сомнений, что злоупотребление алкоголем является фактором риска многочисленных заболеваний, в том числе сердечно-сосудистых. По данным ВОЗ, Россия наряду с рядом восточноевропейских государств относится к странам со стабильно высоким потреблением алкоголя [1].
По мнению зарубежных и отечественных экспертов, пагубное потребление алкоголя является основной проблемой, определяющей высокий уровень смертности в нашей стране [2—4]. Ряд российских авторов [5, 6] показали увеличение потребления алкоголя в России после распада СССР, особенно среди наименее бедных и образованных слоев населения. В настоящее время имеются работы, свидетельствующие о тенденции к изменению характера потребления алкоголя в современной России, снижения распространенности, объемов его потребления. Их авторы [7] связывают с этим некоторое увеличение продолжительности жизни.
Вместе с тем вопросы чрезмерного потребления алкоголя не являются уникальными лишь для России. Многие страны озабочены этой проблемой [8, 9]. ВОЗ среди глобальных добровольных целей указало снижение пагубного употребления алкоголя на 10% [10]. В то же время в недавней работе J. Manthey и соавт. представлен прогноз распространенности потребления алкоголя до 2030 г. (по данным опроса в 149 странах), согласно которому к 2030 г. доля абстинентов снизится до 40% (95% ДИ 37—44), а в годовом выражении снижение составит 0,2%; доля употребляющих алкоголь в настоящее время увеличится до 50% (95% ДИ 17—24). Эти данные свидетельствуют о том, что если тенденция не изменится, вряд ли будут достигнуты глобальные цели ВОЗ по снижению вредного употребления алкоголя, и что для снижения воздействия алкоголя должны быть приняты эффективные (в том числе экономические) меры [11]. Следовательно, данные о частоте и объемах употребления алкоголя в мире довольно неоднозначны.
В рамках всероссийского эпидемиологического исследования «Эпидемиология сердечно-сосудистых заболеваний и их факторов риска в различных регионах Российской Федерации» (ЭССЕ-РФ) уже проводилась оценка индивидуального потребления алкоголя в российской популяции, однако не были проанализированы виды потребляемого алкоголя [12]. Другие исследования [13], использовавшие расчетные методы определения объемов потребления алкоголя, характеризуют лишь отдельные региональные особенности, которые могут быть нехарактерными для российской популяции в целом.
Цель настоящего исследования — изучить демографические и социальные аспекты объемов потребления и вида алкоголя в российской популяции по данным эпидемиологического исследования.
Материал и методы
Материалом для исследования послужила случайная выборка мужского и женского взрослого населения в возрасте 25—64 лет 13 регионов России (Приморский и Красноярский края; Вологодская, Волгоградская, Воронежская, Ивановская, Кемеровская, Оренбургская, Самарская, Томская, Тюменская области; Республика Северная Осетия-Алания) с различными климатогеографическими, экономическими и демографическими характеристиками. В настоящий анализ включены данные одномоментного наблю-дательного исследования 13 регионов в 2012—2014 гг.
В исследовании использовалась систематическая стратифицированная многоступенчатая случайная выборка, сформированная по территориальному принципу на базе лечебно-профилактических учреждений по методу L. Kish. Выборка, согласно протоколу исследования, формировалась в три этапа, которые включали последовательный отбор муниципальных лечебно-профилактических учреждений, врачебных участков и домовладений в каждом регионе — участнике исследования.
В анализ включены данные обследования 21 024 человек, из которых 7077 составили мужчины и 13 047 женщины; отклик составил около 85%. Исследование одобрено независимым этическим комитетом трех федеральных центров: ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии» Минздрава России (Москва), ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр профилактической медицины» Минздрава России (Москва) и ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр им. В.А. Алмазова» Минздрава России (Санкт-Петербург). От каждого участника было получено письменное информированное согласие на проведение обследования. Все измерения проводились персоналом, владеющим эпидемиологическими методами исследования. Более подробно протокол исследования описан ранее [14].
В работе проанализированы возраст в десятилетиях (25—34, 35—44, 45—54, 55—64 года), пол, образование (ниже среднего, среднее, выше среднего), место жительства (город, село), материальный достаток (низкий, средний, относительно высокий, высокий) [15]. В соответствии с протоколом исследования методом интервьюирования получены данные о частоте, объеме и типе потребляемых респондентами алкогольных напитков. Потребление алкоголя оценивали по анкетным данным, рассчитывали объемы в граммах чистого этанола с последующим ранжированием на три группы: «никогда в течение последнего года», «мало и умеренно» — до 168 г чистого этанола в неделю для мужчин и до 84 г для женщин, «много/чрезмерно» — 168 г и более в неделю для мужчин и 84 г и более для женщин.
Оценено отношение к факторам риска, в частности, обследованным лицам в числе прочих был задан вопрос: «Как Вы считаете, какие факторы риска оказывают наибольшее отрицательное влияние на состояние здоровья?». Каждый из 8 факторов риска (курение, нарушение питания, низкая физическая активность, ожирение, повышенное артериальное давление, чрезмерное употребление алкоголя и стресс) оценивался респондентами от 1 до 5 баллов (1 — наименьший вред, 5 — наибольший вред) [16].
Анализ данных выполнен с помощью системы статистического анализа и извлечения информации SAS (Statistical Analysis System, версия 6.12). Категориальные показатели представлены процентами, для оценки их различий использовался критерий χ2 Пирсона. Критическим уровнем статистической значимости принимался р=0,05.
Результаты
Объем потребления алкоголя. В изучаемой выборке российского населения доля не употребляющих алкоголь в течение последних 12 мес составила 23,2%, мало и умеренно потребляющих — 73,2%, злоупотребляющих — 3,6% (табл. 1).
Объемы потребления существенно различаются в зависимости от демографических и социальных характеристик населения. Женщины в сравнении с мужчинами, чаще не употребляют алкоголь (соответственно 24,1 и 21,6%) и употребляют мало и умерено (73,8 и 72,5%), но среди них существенно ниже удельный вес пагубного потребления алкоголя (2,1 и 5,9%).С возрастом увеличивается частота отказавшихся от употребления алкоголя: с 20% в группе 25—44 лет до 30,5% в группе 55—64 года. Доля умеренно употребляющих алкоголь в 25—54 года стабильно составляет 73—75% и снижается лишь в старшей возрастной группе до 68%, соответственно частота злоупотребляющих алкоголем сначала увеличивается с 4,2% в 25—34 года до 5,2% в 35—44 года, а в последующих возрастных группах линейно снижается до 3 и 1,5%.
Увеличение уровня образования сопровождается достоверным снижением доли абстинентов с 34 до 21%, а также увеличением доли умеренно употребляющих — с 62,2 до 75,6%. Частота чрезмерного употребления алкоголя среди лиц с низким и средним образованием практически одинакова — 3,8 и 4%, среди лиц с высшим образованием — несколько меньше.
Рост достатка, с одной стороны, сопровождается почти двукратным увеличением доли абстинентов, с другой — снижением удельного веса мало и умеренно употребляющих алкоголь (с 76,2 до 59,7%). Злоупотребление алкоголем снижается с 4% у лиц с низким достатком до 2—3% у среднеобеспеченных и относительно богатых, но резко увеличивается до 8% у богатых.
Среди сельских жителей, по сравнению с городскими, больше абстинентов и меньше доля умеренного потребления. Существенных различий при сравнении доли чрезмерно пьющих не обнаружено.
Анализ потребления алкоголя в зависимости от возраста и демографических характеристик раздельно у мужчин и женщин представлен в табл. 2.
Частота не употребляющих алкоголь в течение последнего года и мало и умеренно употребляющих среди мужчин и женщин имеет схожие возрастные тенденции. Следует подчеркнуть меньшую долю абстинентов и большую долю чрезмерно употребляющих алкоголь в мужской когорте. Среди мужчин к 35—44-летнему возрасту доля злоупотребляющих увеличивается до максимальных 9%, а в последующих возрастных группах снижается до минимального 3,1% в 55—64 года. У женщин отмечена динамика снижения удельного веса злоупотребляющих алкоголем до статистически значимого в 45—54 года (1,8%) и в 55—64 года (0,7%).Ассоциация потребления алкоголя с уровнем образования у мужчин и женщин схожая и аналогична общероссийским тенденциям.
Зависимость умеренного потребления алкоголя от уровня достатка у мужчин и женщин практически одинакова. Доля абстинентов среди мужчин минимальна среди бедных, в остальных категориях по уровню достатка существенно не различается. В отличие от мужчин, рост благосостояния у женщин ассоциируется с увеличением доли абстинентов среди лиц со средним и относительно высоким достатком (по сравнению с бедными) и в еще большей степени увеличивается среди богатых. Злоупотребление алкоголем у мужчин колеблется от 4,5% среди среднеобеспеченных до 6% среди бедных и относительно богатых, среди лиц с высоким достатком увеличивается до 17,4%. В то же время у женщин злоупотребление алкоголем изменяется в зависимости от благосостояния незначительно — в пределах 1—3%.
Несколько более низкие объемы потребления алкоголя в селе характерны лишь для женщин, в то время как у мужчин не наблюдается различий потребления алкоголя в сельских и городских поселениях.
Виды алкоголя. В целом в выборке российской популяции 40% употребляют пиво, 47,6% — вино, 11,8% — домашние настойки и крепленое вино типа портвейн, 49,7% — крепкий алкоголь, такой как водка, коньяк и др. (табл. 3).
В то же время предпочтение тех или иных видов алкоголя существенно зависит от демографических и социальных характеристик. Женщины в большей степени, чем мужчины, предпочитают вино (соответственно 57,7 и 32,5%) и в меньшей степени пиво (33,3 и 53,2%), домашние настойки и портвейн (10,8 и 13,1%). В то же время 1/3 женщин употребляют и крепкий алкоголь.С возрастом линейно снижается доля лиц, употребляющих пиво (с 57,2% в возрастной группе 25—34 лет до 23,3% в группе 55—64 лет), а также вино (с 50,3 до 40,7% соответственно). К 35—44-летнему возрасту наблюдается увеличение удельного веса лиц, потребляющих крепленое вино (11,3 и 13,2%) и крепкий алкоголь (46,3 и 53,2%). В возрастной группе 45—54 лет данный показатель остается на том же уровне и снижается лишь в 55—64 года до 10,6 и 46,8% соответственно.
С увеличением уровня образования увеличивается потребление вина с 30,9 до 55,2%. Кроме того, у лиц со средним образованием отмечается высокая частота потребления пива (42%), у лиц с высшим образованием — крепленого вина и домашних настоек (12,5%).
Респонденты с низким материальным достатком существенно отличаются от других групп высокой частотой потребления всех видов алкогольной продукции.
Сельские жители, по сравнению с городскими, меньше употребляют все виды алкоголя, кроме водки, частота употребления которой схожа с таковой в городской когорте.
Сравнительный анализ употребляемых видов алкоголя в зависимости от возраста и демографических характеристик раздельно у мужчин и женщин приведен в табл. 4.
Возрастные изменения предпочтений видов алкоголя в половых группах схожие, за исключением того, что в старшей возрастной группе существенно снижается потребление крепкого алкоголя у женщин (соответственно 42,2 и 37%) в отличие от мужчин (69,1 и 67,2%).Увеличение образовательного ценза способствует достоверному увеличению потребления всех видов алкоголя, кроме крепленого вина. Гендерные различия потребления пива заключаются в том, что среди мужчин со средним и высшим образованием схожий высокий уровень данного алкогольного напитка, а среди женщин высокая частота потребления отмечается лишь у лиц со средним образованием.
Различия потребления пива характерны для средних по уровню достатка мужчин и в других экономических группах, где потребление напитков одинаково высокое. Потребление сухого вина у мужчин характеризуется высоким уровнем не только у бедных, но и у относительно богатых. Кроме того, необходимо отметить достаточно высокий уровень потребления среди богатых крепленого вина/настоек и крепкого алкоголя, однако в связи с малым объемом данной группы (n=198) различия статистически незначимы.
Ассоциации видов потребляемого алкоголя с местом проживания у мужчин и женщин схожи. При анализе потребления крепкого алкоголя в половых группах аналогичных статистически значимых различий не наблюдается, что по большей части связано со снижением объемов выборок при разделении на половые группы.
На рисунке
представлены результаты оценки вреда, приносимого факторами риска, с точки зрения популяции ЭССЕ-РФ. Оказалось, что население адекватно оценивает вред алкоголя как самый наибольший из всех факторов риска, включенных в анализ.Обсуждение
Результаты исследования свидетельствуют, что хотя бы 1 раз в течение 12 мес 76,8% российских жителей употребляют алкоголь, чаще мужчины (79,4%), чем женщины (75,9%), но о пагубном потреблении алкоголя сообщает лишь небольшая часть населения (3,6%), в том числе 5,9% мужчин и 2,1% женщин. Чаще всего в России пьют мало и умеренно. Возрастные тренды демонстрируют градиентное снижение с возрастом доли лиц, потребляющих алкоголь, схожее у мужчин и женщин. Проживающие в городе мужчины употребляют алкоголь в большем объеме по сравнению с их сельскими сверстниками. Скорее всего, это объясняется некоторым смещением выборки за счет отсутствия сильно пьющих. Как правило, маргинальная часть населения не приходит на медицинские обследования. Лица с низким достатком пьют больше, чем богатые, соответственно доля абстинентов существенно ниже среди бедных обоего пола, но доля сильно пьющих достоверно выше среди богатых (в основном среди мужчин). При этом получены противоположные ассоциации между чрезмерно употребляющими алкоголь и низким уровнем образования. Можно предположить, что в период накопления капитала в РФ лица с высшим образованием не были особенно удачливы, и в 1990—2000-х годах нередко теряли привычный достаток [5]. Кроме того, в настоящий период нашей истории образование не является синонимом достатка, хотя и остается преобладание умеренного потребления алкоголя у лиц с высоким образовательным статусом, что подтверждается результатами других исследований российской популяции [13]. Вместе с тем большинство исследователей считают, что пьянство отражает степень неблагополучия в обществе и наиболее часто характеризует бедную часть населения [4].
В данной работе отчетливо отмечается предпочтение мужским населением не только крепких спиртных напитков, но и пива. Более половины мужчин и 1/3 женщин признались в любви к этому напитку, хотя мужчины предпочитают водку (68%), а женщины — сухое вино (57%). В этом плане интересны результаты других исследований, результаты которых подтверждают, что в последние десятилетия в России модель преимущественного потребления алкоголя с доминантой крепких спиртных напитков дополняется увеличением потребления пива, которое не столько замещает, сколько дополняет потребление крепкого алкоголя [17, 18].
Ассоциации социальных факторов и изменений в употреблении алкоголя населением России представлены в ряде публикаций и привлекают, безусловно, внимание. Так, в работе F. Perlman [19] показано, что злоупотребление алкоголем у мужчин связано с низким уровнем образования, проживанием в сельской местности, бедностью.
Полученные в исследовании гендерные закономерности, в частности меньшие объемы употребления алкоголя женщинами, их приоритеты в выборе типа спиртных напитков в сторону вин, подтверждают другие работы [13, 19]. По данным А.Б. Анкудинова и О.В. Лебедева [20], величина потребления пива отрицательно ассоциируется с возрастом индивида, что свидетельствует о предпочтении молодыми людьми пива другим алкогольным напиткам. Вероятность регулярного употребления и объем потребления водки увеличиваются с возрастом, при этом пик потребления приходится на возрастную группу 45—54 лет. Эти результаты согласуются с данными возрастного анализа потребления алкоголя, полученными в настоящем исследовании. В отличие от указанных работ, в проведенном исследовании потребление вина ниже среди лиц старшего возраста (55—64 года), хотя необходимо заметить, что данная зависимость слабо выражена.
В исследовании было оценено отношение участников к алкоголю как одному из 8 факторов риска. По мнению участников, алкоголь наносит наибольший вред здоровью и обществу: с этим согласились 83,7% мужчин и 88,3% женщин. Для сравнения, в том что повышенный холестерин наносит вред здоровью, уверены только 65,5 и 68,8% соответственно. Эти данные подтверждают понимание населением опасности чрезмерного потребления алкоголя. В то же время алкоголь употребляют около 79% мужчин и 76% женщин, несмотря на осознание потенциального вреда. Возможно, следует упомянуть об исследованиях, результаты которых показали протективную роль малых и умеренных доз алкоголя, которые рассматриваются не только как фактор риска, но и как протективный фактор в отношении сердечно-сосудистых заболеваний. В частности, метаанализ работ по изучению развития неблагоприятных сердечно-сосудистых событий показал снижение обобщенного скорректированного риска смерти от сердечно-сосудистых заболеваний, ишемической болезни сердца, инфаркта миокарда у пьющих по сравнению с непьющими [21]. Однако вопрос состоит в том, что, во-первых, регулярное потребление часто сопровождается привыканием, а во-вторых, какова же истинная доза «малого и умеренного» потребления алкоголя. Так, эксперты ВОЗ рекомендуют в качестве нерискованного потребление алкоголя менее 20 и 40 г в день для женщин и мужчин соответственно; 20 и 40 г и более считают рискованным; 40 и 60 г в день — вредным [22]. Для сравнения, согласно нашим критериям, порог вредного употребления алкоголя составляет 12 и 24 г в день для женщин и мужчин соответственно. В то же время в исследовании A. Millwood и соавт. [9] изучали пороговые значения потребления алкоголя, связанные с наименьшим риском смертности от всех причин и сердечно-сосудистых заболеваний на основе данных о 599 912 лицах, употребляющих алкоголь и не имеющих сердечно-сосудистых заболеваний в анамнезе, из 19 стран с высоким доходом. Авторы показали, что у современных потребителей алкоголя в странах с высоким уровнем дохода порог минимального риска смертности от всех причин составил всего около 100 г/нед. Для разных сердечно-сосудистых заболеваний, кроме инфаркта миокарда, не было найдено четких пороговых значений риска, ниже которых меньшее потребление алкоголя было бы связано с более низким риском заболевания. Особенно это касается инсульта. Эти данные подтверждают пределы потребления алкоголя, которые ниже рекомендованных в большинстве современных руководств [23].
Демографические и социально-экономические характеристики населения являются не только предикторами потребления алкоголя, но, как свидетельствуют последние данные, модификатором вредных последствий потребления алкоголя на здоровье [24, 25]. Это в свою очередь определяет актуальность изучения демографических и социально-экономических особенностей потребления алкоголя.
Обращает на себя внимание еще одно обстоятельство, несмотря на то что российское население в основном пьет мало и умеренно, уровень смертности мужчин остается запредельно высоким, значительно выше, чем женщин, или в других странах. Возможно, частично этот факт может объясняться видом употребляемого алкоголя. В России мужчины предпочитают водку, и увеличивающееся потребление пива не заменяет крепкие напитки, а лишь добавляет объемы выпиваемого алкоголя. Так, по данным исследования в Ижевске, потребление пива или вина не было связано с повышением риска смертности, тогда как ежедневное потребление крепких спиртных напитков ассоциировалось с почти двукратным повышением уровня смертности по сравнению с теми, кто вообще не пьет [26]. В других российских исследованиях также показана неоднозначность сердечно-сосудистого риска в зависимости от объема потребляемого алкоголя [27].
Сильные стороны исследования и ограничения
Достоинством проведенного исследования является перевод объемов употребляемых разных спиртных напитков в единый показатель, позволивший оценить тенденции общего объема употребления алкоголя.
Из ограничений исследования необходимо отметить опросный метод сбора информации об употреблении алкоголя, в связи с чем уровень потребления может быть сознательно или неосознанно занижен респондентами в силу отрицательного отношения к пьянству. Кроме того, выборка может быть смещена в сторону не злоупотребляющих алкоголем по причине недоучета данных от «беспробудно» пьющих индивидов, которые недостаточно представлены в выборке или отказались от участия в опросе. В то же время, по данным литературы [28], анкетные опросы об употреблении алкоголя предоставляют сопоставимые средние значения потребления и частоты потребления по сравнению с другими источниками информации.
Заключение
В российской популяции доля лиц, чрезмерно употребляющих алкоголь, незначительна. Основная часть населения употребляют алкоголь в умеренных объемах. Популярностью пользуются все виды алкогольных напитков, за исключением крепленого вина. Зависимость от демографических и социальных характеристик в российской популяции можно охарактеризовать меньшими объемами потребления алкоголя женщинами, лицами старшего возраста, с более низким уровнем образования, со средним уровнем достатка, сельскими жителями. Кроме того, в зависимости от демографических и социальных особенностей существенно различается предпочтение видов алкогольных напитков. Женщины предпочитают вино, а мужчины — крепкие напитки. Гендерные тенденции объемов и вида потребляемого алкоголя в основном схожи. В то же время наблюдается ряд характерных особенностей, в целом свидетельствующих о более благоприятной ситуации с потреблением алкоголя у женщин, не только с позиции абсолютного меньшего уровня потребления и вида потребляемого алкоголя, но и с точки зрения ассоциаций с возрастом и социальными характеристиками.
Благодарности
Авторы статьи выражают глубокую благодарность участникам исследования ЭССЕ-РФ, внесшим большой вклад в получение данных: Москва: Жернакова Ю.В., Константинов В.В., Мамедов М.Н., Оганов Р.Г., Суворова Е.И., Худяков М.Б., Ощепкова Е.В.; Санкт-Петербург: Баранова Е.И., Конради А.О.; Владивосток: Кулакова Н.В., Невзорова В.А., Шестакова Н.В., Мокшина М.В., Родионова Л.В.; Владикавказ: Толпаров Г.В.; Вологда: Ильин В.А., Шабунова А.А., Калашников К.Н., Калачикова О.Н., Попов А.В.; Волгоград: Недогода С.В., Чумачек Е.В., Ледяева А.А.; Воронеж: Фурменко Г.И., Черных Т.М., Овсянникова В.В., Бондарцов Л.В.; Иваново: Белова О.А., Романчук С.В., Назарова О.А., Шутемова О.А.; Кемерово: Барбараш О.Л., Артамонова Г.В., Индукаева Е.В., Мулерова Т.А., Скрипченко А.Е., Черкасс Н.В., Табакаев М.В., Данильченко Я.В.; Красноярск: Гринштейн Ю.И., Петрова М.М., Данилова Л.К., Евсюков А.А., Шабалин В.В., Руф Р.Р., Косинова А.А., Филоненко И.В., Байкова О.А.; Оренбург: Либис Р.А., Лопина Е.А., Басырова И.Р.; Самара: Дупляков Д.В., Гудкова С.А., Черепанова Н.А.; Томск: Трубачева И.А., Кавешников В.С., Карпов Р.С., Серебрякова В.Н.; Тюмень: Ефанов А.Ю., Медведева И.В., Сторожок М.А., Шалаев С.В.
Участие авторов:
Концепция и дизайн исследования — С.Ш.
Сбор и обработка материала — Ю.А., С.Е., А.Э., А.К., Г. М., Р.М.
Статистическая обработка — А.Д.
Написание текста — С.Ш., С.М.
Редактирование — О.Р., Е.Ш., С.Б., О.Д.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
The authors declare no conflict of interest.
Сведения об авторах
Шальнова С.А. — д.м.н., проф.; https://orcid.org/0000-0003-2087-6483; e-mail: sshalnova@gnicpm.ru
Максимов С.А. — д.м.н., доцент; https://orcid.org/0000-0003-0545-2586
Баланова Ю.А. — к.м.н.; https://orcid.org/0000-0001-8011-2798
Деев А.Д. — к.ф.-м.н.; https://orcid.org/0000-0002-7669-9714
Евстифеева С.Е. — к.м.н.; https://orcid.org/0000-0002-7486-4667
Имаева А.Э. – к.м.н.; https://orcid.org/0000-0002-9332-0622
Капустина А.В. — https://orcid.org/0000-0002-9624-9374
Муромцева Г.А. — к.б.н.; https://orcid.org/0000-0002-0240-3941
Мордвинова Р.С. – e-mail: raisa_abramova@mail.ru
Ротарь О.П. — д.м.н.; https://orcid.org/0000-0002-5530-9772
Шляхто Е.В. —д.м.н., проф., акад. РАН; https://orcid.org/0000-0003-2929-0980
Бойцов С.А. —д.м.н., проф., член-корр. РАН; https://orcid.org/0000-0001-6998-8406
Драпкина О.М. — д.м.н., проф., член-корр. РАН; https://orcid.org/0000-0002-4453-8430
Автор, ответственный за переписку: Шальнова Светлана Анатольевна — e-mail: sshalnova@gnicpm.ru
КАК ЦИТИРОВАТЬ:
Шальнова С.А., Максимов С.А., Баланова Ю.А., Деев А.Д., Евстифеева С.Е., Имаева А.Э., Капустина А.В., Муромцева Г.А., Мордвинова Р.С., Ротарь О.П., Шляхто Е.В., Бойцов С.А., Драпкина О.М. (от имени исследователей ЭССЕ-РФ). Потребление алкоголя и зависимость от социально-демографических факторов у лиц трудоспособного возраста (по данным исследования ЭССЕ-РФ). Профилактическая медицина. 2019;22(5):45-53. https://doi.org/10.17116/profmed20192205145