Сон как эволюционно закрепленный механизм выживания и Аадаптации является особым биологическим поведенческим феноменом. Любые биологические (нейрогуморальные, органические), а также культуральные и социальные особенности могут влиять на процесс сна, в том числе приводить к его нарушениям. На данный момент достаточно глубоко исследована физиология системы «сон—бодрствование», определены факторы, вещества, регулирующие эти состояния и их равновесие. Оценка особенностей как индивидуального, так и коллективного стереотипов поведения в отношении сна привела к разработке эффективных методик когнитивно-поведенческого воздействия на данный процесс.

Значимость социокультуральных особенностей изучалась в ряде исследований, проведенных в различных странах. Так, оказалось, что продолжительность сна в популяции США превышает 9 ч, что может являться подтверждением наличия особого гена, определяющего продолжительный сон, или являться признаком значительной представленности таких коморбидных состояний, как синдром обструктивного апноэ сна (СОАС), синдром беспокойных ног (СБН), снижающих эффективность и качество ночного сна и закономерно приводящих к увеличению его продолжительности [1]. Подобное предположение высказано и группой исследователей, обнаруживших, что избыточная продолжительность сна (более 8 ч) коррелирует с повышенным (в 1,45 раза) риском инсульта [2].

Влияние социальных, климатических и других факторов на состояние сна демонстрирует существование трех типов так называемой культуры сна: монофазный, характерный для Европы, США, России; двухфазный (культура сиесты) — Испания, Тайвань и полифазный с индивидуально подобранным режимом чередования фаз — Япония [3]. Метаанализ 13 исследований, посвященных изучению инсомнии, показал, что она чаще развивается у представителей европеоидной расы нежели среди афроамериканцев [4]. Такого рода данные приводятся лишь по взрослому населению, тогда как информации относительно детей и подростков практически нет. СОАС чаще встречается у представителей европеоидной расы по сравнению с латиноамериканцами, но почти в два раза реже, чем у представителей азиатских стран с более высоким индексом массы тела и широкой распространенностью ЛОР-заболеваний [5]. Один из наиболее высоких показателей в мире по числу больных с нарколепсией (без катаплексий) зарегистрирован среди африканцев по сравнению с европеоидами. СБН характерен для жителей Северной и Западной Америки, тогда как его распространенность в странах Азии незначительна [1].

Широкая вариабельность нарушений сна свидетельствует о роли фактора этнической принадлежности в их формировании и такие сведения могут помочь в понимании этиопатогенеза заболеваний. Достаточно детально изучены особенности сна жителей стран Америки, Африки и Европы. Результаты исследования канадских ученых [6], проанализировавших данные 2000 здоровых, достигших 18 лет, выявили, что у 40% имеется не менее одного симптома инсомнии. Результаты популяционного исследования, проведенного в США в 90-е гг., выявили нарушения сна у 35% (3000) опрошенных взрослых респондентов, [7]. Аналогичные показатели отмечены в эпидемиологических исследованиях во Франции и Италии, где проблемы со сном испытывают до 37% опрошенных [8]. В Пакистане нарушения сна выявлены у 31,3% из 1488 взрослых представителей городского населения [9]. Исследователи из Южной Индии установили распространенность диссомнии у 18,6% опрошенных [10]. Проведенное в Японии исследование позволило установить наличие диссомнии у 20,3% из 6277 опрошенных [11].

Масштабным исследованием состояния сна у жителей российского мегаполиса (Москва) явилась работа А.В. Вейна [12], основанная на результатах анализа сведений, полученных от 5,5 тыс. респондентов старше 14 лет, и выявившая неудовлетворенность своим сном у более чем 45% опрошенных. Одним из последних масштабных исследований в этом направлении явилось исследование распространенности нарушений сна у жителей Чувашии, в которое были включены данные по 2004 жителям региона [13].

Учитывая актуальность данной проблемы, нами предпринята попытка дополнить своими сведениями общие знания по эпидемиологии нарушений сна на территории Российской Федерации.

Цель исследования — оценка вариабельности и степени выраженности нарушений сна у жителей Республики Татарстан.

Для оценки качества сна использовался опросник, разработанный на кафедре неврологии, нейрохирургии с курсом медицинской генетики Казанского государственного медицинского университета, сомнологического центра нейроклиники «Ваше здоровье» на основе шкалы дневной сонливости Epworth (ESS), госпитальной шкалы тревоги и депрессии (HADS), шкал оценки риска СОАС, СБН. Качество сна оценивали по визуальной аналоговой шкале (ВАШ).

Статистическая обработка материала включала методы описательной статистики. Методы статистической обработки применялись на базе программы IBM SPSS Statistics. Для описания значений в группах определялись следующие параметры: среднее арифметическое значение, стандартное отклонения (σ), ошибки среднего значения (m), а также расчет минимального (мин) и максимального значений (макс) в каждом вариационном ряду. Сравнительный анализ групп основывался на определении достоверности разницы показателей по t-критерию Стьюдента. Также оценивались корреляционные связи с помощью коэффициента корреляции Пирсона.

После предварительной обработки анкет и исключения некорректно заполненных в окончательный анализ было включено 1156 анкет. Среди респондентов были 308 (27%) мужчин и 848 (73%) женщин, из них 623 (53%) городских и 533 (47%) сельских жителей (рис. 1). У 43,3% было высшее, у 30,2% — среднее профессиональное образование.

Большая часть (50,8%) респондентов спят 7—8 ч в сутки, 36% — 5—6 ч, 2% — менее 4 ч. Хронотипически «совами» считали себя 42,7%, «жаворонками» — 27,8%. Затруднились отнести свой режим «сон—бодрствование» к какому-либо из названных выше типов в связи с его нестабильностью 29,5% опрошенных.

Хороший сон складывается из внешних и внутренних составляющих. К факторам, оказывающим внешнее воздействие, относятся соответствующие условия для комфортного сна. Среди опрошенных отдельная комната, предназначенная для сна, имеется у 55,3%; 40% делят ее с кем-то; около 5% ответили, что у них нет определенного места для сна, или они используют не приспособленное для этого помещение.

Другим внешним фактором является уровень психического комфорта в месте, где человек засыпает (рис. 2). Чаще женщины отмечают напряженность в семье, этот уровень в 59% крайне высок в семьях, где имеется 2 и более детей.

Для представления категорий спящих были выделены три группы, различавшиеся по результатам оценки по ВАШ (1—3 балла — плохой сон, либо его отсутствие, 4—7 баллов — удовлетворительное качество сна, периодическая его коррекция с помощью медикаментозных средств, 8—10 баллов — хороший освежающий сон с некоторыми проблемами, беспокоящими не чаще 1 раза в месяц). Среди опрошенных, оценивающих качество сна в 1—3 балла, 44% систематически недосыпали, затрачивая на сон 5—6 ч (18% — менее 4 ч), среди отмечающих серьезные проблемы со сном 62% спят менее 6 ч в сутки. Преобладающим хронотипом этой категории стали «совы» — 45%, к «жаворонкам» себя отнесли 28% опрошенных. Наиболее частыми оказались смешанные расстройства сна (55%), изолированные интрасомнические встречались у 20%, пре- и постсомнические — у 11 и 14% опрошенных соответственно. Можно сделать заключение о типичном образе человека с нарушенным сном — многодетная женщина средних лет с избыточной массой тела, не имеющая отдельной спальной комнаты, на протяжении длительного времени спящая около 5,5 ч в сутки (табл. 1).

Принимая во внимание неоднородность категорий респондентов, мы провели сравнение различных групп по шкале ВАШ удовлетворенности качеством своего сна. Лица, имеющие среднее профессиональное образование имели 5,5 баллов, высшее — 5,1 балла. Качество сна у респондентов, занимающих руководящие должности, выше, чем у представителей рабочих профессий (4,8 и 5,0 баллов), а медики в свою очередь считают свой сон лучше, чем таковой у студентов (5,4 и 5,5 балла), хотя пенсионеры в своем большинстве указывают, что качество их сна оставляет желать лучшего по сравнению со студентами (6,6 и 5,5 баллов). Женатые спят лучше, чем разведенные и овдовевшие (5,1; 5,1; 6,6 балла соответственно). У жителей Казани показатель по ВАШ составил в среднем 5,3 балла, в отличие от жителей городов с меньшим числом жителей (Набережные Челны) — 4,8 баллов. Жители населенных пунктов с населением менее 50 тыс. — 5,5 баллов, сельской местности — 6,7 баллов. Средний балл среди группы, относящей себя к «совам» — 5,5, к «жаворонкам» — 5,1; к «голубям» — 5,3.

Установлено, что 72% респондентов предпочитают лечиться самостоятельно в домашних условиях. Следует отмитеть настораживающий факт: на вопрос о способе лечения, который выбрал бы респондент (при появлении проблем со сном) только 20% ответили, что обратятся к врачу за помощью для определения методов лечения нарушений сна, остальные готовы получать информацию из других источников (рис. 3). При этом по поводу нарушений сна посещали врача только 9,6% опрошенных.

Ответом на вопрос: «У какого специалиста Вы были на приеме по поводу нарушения сна, или к какому специалисту обратились бы в случае их возникновения?», 41% респондентов назвали терапевта, 26,9% — невролога, 8,7% — психолога/психотерапевта, 2% — психиатра, 2% — кардиолога, 13,9% респондентов затруднились ответить. К сожалению, при обращении за медицинской помощью только у 11,9% респондентов врач интересовался качеством сна, среди них у 31,7% — при предъявлении активных жалоб, остальные 52,9% — не смогли вспомнить такого вопроса.

При оценке индекса массы тела (ИМТ), у 49% опрошенных он составил 19—25, что соответствует норме. Избыточная масса тела отличалось у 23%, ожирение (ИМТ 30—40) — у 24% респондентов. Дефицит массы и выраженное ожирение были зафиксированы в 2,5 и 1,5% соответственно. Респонденты с избытком массы тела достоверно чащи имели нарушения сна (р<0,001) и число жалоб на его расстройства (р<0,05). Имеется сильная корреляционная связь между ИМТ и наличием повышенного артериального давления (АД) (r=0,641; р<0,001)

Установлена связь между ИМТ, уровнем АД и частотой жалоб на нарушения сна и храп. У 22% респондентов с нормальным ИМТ имелась стойкая артериальная гипертензия, хороший сон — у 24%, храп — у 3% (у пациентов с избыточной массой тела — 26; 15 и 60% соответственно; различия достоверны для всех показателей — р<0,001). Среди всех опрошенных с ожирением 75% составили городские жители и только 6% — сельские. С выраженным ожирением 65% — городские, 20% сельские жители.

Тревожная информация была получена при анализе ответов по поводу предпочитаемых медикаментозных препаратов. Так, 18% респондентов с нарушениями сна отдали предпочтение растительным препаратам (валериана, пустырник). Особенно серьезным явился тот факт, что наиболее часто применявшимся медикаментозным препаратом оказался феназепам, 37% респондентов с жалобами на нарушения сна назвали его в качестве препарата выбора при первичном нарушении сна (64% из них проживают в поселениях с населением менее 100 000), также часто назывались корвалол, донормил, мелаксен, амитриптилин, настойка пиона (рис. 4). Около четверти всех опрошенных (25,5%) отмечали, что начинали бороться с нарушениями сна с соблюдения режима, прогулок перед сном, молитв, релаксаций, ароматерапии.

Таким образом, полученные данные позволяют сделать вывод о существовании своеобразной диссоциации субъективной оценки качества сна и наличием жалоб, соответствующих определенным формам инсомний, что косвенно свидетельствует о низком уровне информированности населения о признаках нарушения сна. Существует недооценка степени серьезности данной проблемы со стороны медиков и, как следствие, отсутствие адекватной медицинской помощи в этом вопрос. Имеется четкая тенденция к самолечению диссомнических расстройств.

Исходя из результатов исследования, нам представляется необходимым продолжать подобные исследования в различных регионах РФ с учетом разнообразия их культуральных, климатических и других особенностей. Последующий анализ полученных данных позволит получить целостную картину о состоянии дел с расстройствами сна в РФ.