Настоящая работа является продолжением исследования, результаты которого были опубликованы в одном из предыдущих выпусков журнала^​1​᠎. В первой публикации были проанализированы особенности и результаты применения шкал самооценки тревоги в пожилом возрасте. Это исследование посвящено шкалам-опросникам депрессии в пожилом возрасте.

В литературе имеется достаточно много шкал самооценки депрессии, предназначенных для всех возрастных групп, но специфичных для пожилого возраста — мало, и ощутим дефицит информации по валидизации, условиям применения и интерпретации результатов в этих случаях. Между тем применение шкал самооценки депрессий, разработанных без учета возрастных особенностей, снижает диагностическую эффективность у пожилых [1—20]. В этом отношении особенно важны шкалы самооценки депрессии у пожилых больных, учитывающие возможность развития у них патологии когнитивной сферы.

В пожилом возрасте симптомы когнитивного дефицита часто принадлежат к компонентам депрессивного синдрома, являются обратимыми и редуцируются при нормализации настроения. У пожилых больных элементы «депрессивной псевдодеменции» встречаются в клинической картине депрессий различной тяжести. Ощущение «потери памяти», «развития слабоумия» вместе с тревогой, ипохондрией, идеями малоценности часто ведет к категорическим отказам больных пожилого возраста с депрессией от любого тестирования. Заполнение опросника воспринимается как «проверка на слабоумие», результаты которой «подтвердят худшие опасения» [2, 12, 14, 21—24].

Применение шкал-опросников депрессии в пожилом возрасте требует их предварительной валидизации с учетом клинических особенностей обследуемой популяции.

Цель настоящего исследования — изучение возможности применения шкал самооценки депрессии в пожилом возрасте с учетом показателей валидности шкал-опросников депрессии и разработка практических рекомендаций по их использованию в клинической практике.

Процесс формирования выборки, критерии включения и исключения подробно изложены в предыдущей публикации[25].

Общая выборка состояла из 234 больных с ведущим тревожно-депрессивным синдромом, что позволяло провести сравнение особенностей применения шкал-опросников депрессии и тревоги на однородном клиническом материале.

Обследование больных пожилого возраста включало традиционные методы оценки соматического и неврологического состояния с привлечением врачей-специалистов и методов нейровизуализации. Психическое состояние больных пожилого возраста в исследовании оценивалось психопатологически и с помощью стандартизированных психометрических шкал объективной (врачебная) оценки депрессии: шкалы депрессии Монтгомери—Асберга (Montgomery—Asberg Depression Rating Scale — MADRS), шкалы Гамильтона для оценки тревоги (Hamilton Anxiety Rating Scale — HAM-А), краткой шкалы оценки когнитивных функций (Mini-Mental State Examination — MMSE). Выбранные шкалы отличаются относительно низким уровнем искажений результатов при использовании в пожилом возрасте [1—5, 23—26].

Для решения основных задач исследования были выбраны распространенные в научной и клинической практике шкалы субъективной оценки (опросники) депрессии, характеризующиеся оптимальным сочетанием небольшого объема, простого алгоритма обработки результатов и высокой диагностической эффективности.

Из шкал самооценки депрессий, разработанных для пожилого возраста, была выбрана Гериатрическая шкала-опросник депрессии, версия с 15 пунктами (Geriatric Depression Scale — GDS-15) [29]. Из шкал-опросников депрессий без возрастной специфичности разработки выбраны и применялись шкала депрессии Бека (Beck Depression Inventory — BDI), шкала депрессии Цунга (Zung Depression Rating Scale — ZDS) [7]; госпитальная шкала оценки тревоги и депрессии (Hospital Anxiety and Depression Scale — HADS) [8] и шкала депрессии Центра эпидемиологических исследований (Centre for Epidemiological Studies Depression — CES-D) [30] в традиционной и краткой версиях. Последний выбор основан на данных литературы, отметивших, что в пожилом возрасте оценка краткой CES-D-10 (десять пунктов, два варианта ответа) может быть точнее полной CES-D-20 (двадцать пунктов, четыре варианта ответа) вследствие исключения пунктов, отражающих симптомы соматических заболеваний. Значения CES-D-20 и CES-D-10 у пожилых больных сохраняют сильную (r=0,77—0,96) и достоверную корреляцию [13, 16, 17, 19, 27—37].

Для решения отдельных задач в исследовании применялись упоминавшиеся выше шкалы-опросники тревоги Бека и Цунга (Beck Anxiety Inventory — BAI; Zung Anxiety Rating Scale — ZAS).

Основные этапы и методы изучения использованных шкал были аналогичны таковым при изучении шкал для тревоги и подробно изложены в предыдущем сообщении [25].

Обследование больных проводилось до начала и после 12 нед психофармакотерапии. Для каждой изучаемой шкалы самооценки депрессии определялись показатели конвергентной, дискриминантной и диагностической валидности в пожилом возрасте. В качестве эталона сравнения (критерий «заведомой» валидности депрессии) применялись показатели шкалы врачебной оценки депрессии по MADRS [26].

Обработку данных проводили с использованием стандартных методов статистического анализа, рекомендованных для медико-биологических исследований [38].

Основные клинико-анамнестические характеристики изученной выборки больных были подробно представлены в табл. 1, 2 первом сообщении [25].

Средний возраст больных составил 60,7±10,9 года (от 51 года до 83 лет), длительность заболевания в среднем — 9,7±10,4 года (от 1 мес до 33 лет). Хронические соматические заболевания были диагностированы у 87,6% больных.

Распределение больных по диагнозам в соответствии с критериями МКБ-10 представлено в табл. 1. В большинстве случаев диагнозы относились к депрессивным расстройствам из рубрик F3 и F06.36.

Состояние больных в период обследования характеризовалось тревожной депрессией. При этом в психическом статусе большинства больных встречались такие дополнительные симптомы, как астения, эмоциональная лабильность, легкое снижение когнитивных функций, стойкие или пароксизмальные соматовегетативные расстройства, сенестопатии и обсессивная ипохондрия. Выявлялись спонтанные и психогенно спровоцированные колебания выраженности отдельных симптомов и общей тяжести психического состояния.

Психопатологическая и психометрическая оценка показала, что в обследуемой выборке пожилых больных преобладали депрессии умеренной тяжести, приблизительно у 10% больных была выявлена тяжелая депрессия и около 10% — имели депрессию легкой тяжести. Наряду с этим у большинства больных имелась тяжелой степени тревога. В случаях умеренной тяжести депрессии тревога становилась основным симптомом, определяющим субъективную тяжесть состояния больных.

Результаты психометрического обследования больных пожилого возраста с помощью шкал врачебной оценки и шкал-опросников депрессии на момент включения в исследование представлены в табл. 2. Минимальные значения шкал объективной оценки до начала лечения у всех больных превышали пороговые величины для психометрической диагностики депрессии (MADRS >15 баллов) и тревоги (HAM-А >17 баллов). Средние значения MADRS относились к умеренной тяжести и приближались к уровню тяжелой депрессии (29,2±8,3 балла). Средние показатели HAM-А относились к уровню тревоги тяжелой степени (32,5±10,1).

Все шкалы субъективной оценки депрессии, заполненные до начала лечения (BDI, GDS-15, CES-D-20, CES-D-10, ZDS и HADS-D), показали значения, превышающие баллы порога наличия депрессии. Распределение минимальных, максимальных и средних значений шкал-опросников депрессии в выборке больных пожилого возраста было сходным с распределением оценок MADRS и клиническими данными. Значения шкал самооценки депрессии охватывали интервал от пороговых до максимальных баллов. Оценки GDS-15 (шкала-опросник, разработанная для пожилого возраста) и шкал без возрастной специфичности (BDI, CES-D, ZDS и HADS-D) достоверно не отличались. Можно отметить несколько бо́льшую вариабельность оценок BDI, CES-D, ZDS и HADS-D в сравнении с распределением результатов обследования больных среднего возраста (по данным литературы [1, 4, 18, 26]), где при достаточном объеме выборки оценки шкал-опросников депрессии группируются в соответствии с законами нормального распределения.

На следующем этапе исследования определяли показатели валидности шкал самооценки депрессии при использовании в пожилом возрасте. Определение показателей конвергентной и дискриминантной валидности проводили методом корреляционного анализа. Определяли корреляцию суммарных значений шкал-опросников депрессии с показателями шкал врачебной оценки депрессии, тревоги и когнитивных функций у пожилых больных в выборке исследования (табл. 3).

Все шкалы-опросники депрессии в исследовании (BDI, GDS-15, CES-D-20, CES-D-10, ZDS и HADS-D) показали высокую и достоверную корреляцию суммарных значений между собой и с оценкой тяжести депрессии по MADRS (r=0,56—0,71). Выявлена достоверная корреляция показателей всех изучаемых шкал-опросников депрессии с объективной оценкой тяжести тревоги по HAM-А (r=0,27—0,35). Корреляция с оценкой шкалы когнитивных функций MMSE, напротив, была низкой (r<0,11) и недостоверной (р>0,2) (см. табл. 3). Высокие уровни конвергентной валидности шкал-опросников депрессии с оценками MADRS подтверждают адекватность результатов применения шкал BDI, GDS-15, CES-D-20, CES-D-10, ZDS и HADS-D в задаче определения наличия депрессии в пожилом возрасте. Конвергентная валидность значений шкал-опросников депрессии между собой и оценками MADRS при обследовании лиц пожилого возраста соответствовала данным литературы [8, 13, 17, 33—35, 37, 39—41].

Достоверная дискриминантная валидность значений шкал-опросников депрессии BDI, GDS-15, CES-D, ZDS, HADS-D и показателей MMSE предполагает достаточную независимость результатов шкал самооценки депрессий от состояния когнитивной сферы больных пожилого возраста с тревожными депрессиями. Незначительное снижение когнитивных функций (22

Достоверная конвергентная валидность показателей шкал-опросников депрессии BDI, GDS-15, CES-D-20, CES-D-10, ZDS и HADS-D с оценками тревоги HAM-А в исследуемой выборке пожилых больных отражает сложность разделения депрессии и тревоги, не снижая ценности изучаемых шкал-опросников.

По данным литературы, корреляция оценок шкал депрессии и тревоги пожилых больных возрастает [6, 8, 9, 21, 24, 31, 42, 45, 47—56]. Этот рост вызвал интерес к изучению применения «сдвоенных» шкал-опросников депрессии и тревоги в пожилом возрасте. В этом случае к каждому симптому шкалы депрессии подбирается симптом диагностики тревоги, и наоборот. В результате оценки депрессии и тревоги «сдвоенных» шкал при идентичной размерности стремятся к максимуму дискриминантной валидности. По данным литературы, в пожилом возрасте дискриминантная валидность оценок «сдвоенных» шкал может снижаться или исчезать. В литературе [3, 8, 9, 13, 21, 24, 26, 31, 42, 46—48, 50—57] есть данные о том, что около ½ пунктов «сдвоенных» шкал BDI и BAI, ZDS и ZAS, субшкал HADS у пожилых больных может терять специфичность принадлежности к симптомам депрессии или тревоги.

В данном исследовании была поставлена задача анализа результатов применения у пожилых больных трех «сдвоенных» шкал самооценки депрессии и тревоги: опросников Бека (BDI и BAI; включают 21 пункт с оценкой от 0 до 3 баллов), Цунга (ZDS и ZAS; по 20 пунктов, оцениваемых от 1 до 4 баллов) и HADS (субшкалы HADS-D и HADS-A нацелены на дихотомию скрининга депрессии и тревоги у соматических больных, состоят из 7 пунктов с оценкой, от 0 до 3 баллов). При этом в оценку депрессии BDI заложена конвергентная валидность со значениями CES-D и GDS [6, 10, 15, 24, 48, 53, 58, 59]. Для ZDS отмечена конвергентная валидность оценок с BDI, CES-D, HAM-D (Hamilton Depression Rating Scale; шкала депрессии Гамильтона) и GDS [7, 27, 28, 30, 31, 43, 51, 60—62]. Оценки субшкалы HADS-D показали корреляцию с показателями BDI и GDS [7, 39, 49, 50, 54].

В результате применения «сдвоенных» шкал-опросников у пожилых больных установлено, что оценки депрессии и тревоги внутри анализируемых пар шкал вместо дискриминантной валидности демонстрируют высокие уровни корреляции r=0,25—0,33 (табл. 4). Полученные результаты соответствуют данным литературы. Они показали, что рост корреляции тяжести депрессии и тревоги в пожилом возрасте затрагивает оценки всех «сдвоенных» шкал. В пожилом возрасте выявлена сильная корреляция оценок тяжести депрессии по BDI, HADS-D и ZDS с уровнем тревоги по BAI, ZAS и опроснику Спилбергера (State-Trait Anxiety Inventory; STAI). В некоторых выборках корреляция значений BDI и BAI достигала r=0,66; ZDS и ZAS r=0,63; HADS-D и STAI r=0,58 [6, 8—10, 21, 24, 42, 46—56].

На следующем этапе исследования изучалась диагностическая валидность шкал-опросников депрессии в пожилом возрасте. Оценивались следующие характеристики шкал: возможность разделения пожилых больных с депрессией и здоровых лиц пожилого возраста; точность этого деления (диагностическая чувствительность, специфичность и прогностическая ценность шкалы); вычисление «порогового балла» шкалы, наиболее точно разделяющего наличие и отсутствие депрессий в пожилом возрасте. Для решения поставленных задач все больные пожилого возраста после окончания 12 нед психофармакотерапии были разделены на две группы: с депрессией (балл MADRS>12) и в ремиссии (MADRS≤12). Средние значения шкал-опросников депрессии в группах «депрессии» и «ремиссии» представлены на рисунке.

Интервалы значений каждой изучаемой шкалы-опросника депрессии, внутри которых находятся вероятные точки разделения «депрессии» и «нормы», взяты в литературе. Для каждой предполагаемой точки построены четырехпольные таблицы и рассчитаны показатели диагностической чувствительности (ДЧ) и специфичности (ДС). В качестве эталона сравнения (критерий «заведомой» валидности) применяли значение порога ремиссии MADRS (12 баллов). По данным таблиц построены характеристические кривые (receiver-operator curve — ROC), точки наибольшего «перегиба» указали оптимальные отношения ДЧ и Д.С. Балл шкалы в точке «перегиба» кривой равен «порогу» диагностики «случая депрессии» при обследовании лиц пожилого возраста.

Результаты изучения диагностической валидности шкал-опросников депрессии в пожилом возрасте (значения ДЧ, ДС, показатели прогностической ценности, «пороговые» баллы шкал) суммированы в табл. 5. Показатели диагностической валидности всех изучаемых шкал-опросников депрессии были достаточно высокими. ДЧ шкал составила от 80,6 до 86,4%. ДС была несколько ниже — от 76,4 до 80,2%. Показатели прогностической ценности отрицательного результата (ПЦОР) составили от 12,2 до 16,3%, а положительного (ПЦПР) — от 73,3 до 76,4%. Диагностическая валидность (ДЧ, ДС, ПЦПР, ПЦОР) всех изученных шкал-опросников депрессии соответствует требованиям для инструментов диагностического скрининга. Более высокие значения ПЦОР по сравнению с ПЦПР (при близких ДЧ и ДС) указывают, что в пожилом возрасте изученные шкалы точнее определяют отсутствие депрессии и менее уверенно утверждают ее наличие. Данные характеристики шкалы оптимальны для обследования выборок без сплошной заболеваемости. Следовательно, главная область применения шкал-опросников BDI, GDS-15, CES-D-10, CES-D-10, ZDS, HADS-D — скрининговая диагностика депрессии в общей популяции пожилого возраста и среди пожилых больных вне психиатрии.

Сравнение диагностической валидности шкал-опросников депрессий в пожилом возрасте с данными литературы осложнял значительный разброс показателей разных источников. Диагностическая валидность GDS-15 охватывала интервалы: ДЧ=72—94%, ДС=65—86%, ПЦОР=69—94%, ПЦПР=69—82%. Для CES-D-20: ДЧ=91—92%, ДС=76—81%, ПЦОР=91%, ПЦПР=76%. Для CES-D-10: ДЧ=88—100%, ДС=81—92%, ПЦОР=89%, ПЦПР=38—85%. Для BDI: ДЧ=67—92%, ДС=52—91%, ПЦОР=91%, ПЦПР=79%. Для HADS-D: ДЧ=64—94%, ДС=49—98%, ПЦОР=61—85%, ПЦПР=46—77%. Превышение показателей ПЦОР над ПЦПР, выявленное в исследовании, в литературе отмечено как типичное для шкал-опросников депрессии в пожилом возрасте [1, 3, 5, 7, 8, 12, 13, 16, 17, 19, 22, 27—31, 33, 35—37, 41, 44, 57, 59].

В результате анализа ROC-кривых были найдены точки оптимального отношения ДЧ/ДС и установлены «пороговые баллы» шкал-опросников, определяющие наличие депрессии у лиц пожилого возраста (в скобках указан «пороговый балл» шкалы, рекомендованный для диагностики депрессии в среднем возрасте^​2​᠎): GDS-15 — 6 (7) баллов; CES-D-20 — 20 (16) баллов; CES-D-10 — 5 (4) баллов; BDI — 12 (10—15) баллов; ZDS — 55 (50) баллов; HADS-D — 9 (9—11) баллов (см. табл. 5). Анализ литературы показал, что «пороговые баллы» наличия депрессии отличаются в рекомендациях применения шкал-опросников у лиц среднего и пожилого возраста. В других источниках выявлены тенденции смещения диагностических порогов шкал-опросников депрессии в пожилом возрасте, сходные с результатами нашего исследования. Снижение «порога» GDS-15 от 7 до 3 баллов повышает ДЧ от 72—74 до 84—92%, сохраняя ДС не ниже 73%. Изменение «порога» CES-D-20 от 16 до 21—23 баллов компенсирует снижение ДС в пожилом возрасте. Изменение «порога» CES-D-10 в пожилом возрасте от 4 до 5 баллов повышает ПЦПР от 38 до 79% (ДЧ=88%). «Порог» BDI в пожилом возрасте находится в интервале от 10 до 15 баллов (ДЧ=92—67%; ДС=52—88%), в среднем 13 баллов (ДЧ=82%, ДС=89%). Повышение «порога» ZDS от 50 до 60 баллов оптимизирует ДС в пожилом возрасте. Снижение «порога» HADS-D с 9—11 до 5—8 баллов в пожилом возрасте повышает ДЧ от 68—74 до 80—94%, сохраняя ДС не ниже 73—84% [12, 13, 16, 17, 19, 20, 27—30, 33—37, 41, 58, 60, 67].

Оценка удобства применения, точности обработки результатов шкал-опросников депрессии у больных пожилого возраста проводилась по следующим показателям. Сравнивалось время, затраченное на заполнение бланков опросников и обработку результатов, оценивалась общая продолжительность тестирования, учитывалось число ошибок, допущенных больными и при обработке результатов. Результаты сравнительного анализа представлены в табл. 6. Все изучаемые шкалы-опросники депрессии имели небольшие размеры, простую структуру и не вызвали затруднений при использовании у больных пожилого возраста. Анализ частоты ошибок при заполнении шкал-опросников и обработке результатов показал, что удобство применения не отличалось для CES-D-10, GDS-15, BDI, ZDS, CES-D-20 и минимально снижалось для HADS-D. Относительно медленное заполнение HADS-D связано с необходимостью чтения всех вариантов ответа в каждом пункте (в пунктах других шкал варианты ответов не отличались). Вследствие небольшого размера всех шкал-опросников депрессии заполнение одной анкеты в среднем занимало 3—5 (редко 10—15) мин, общая длительность обследования не успевала вызвать астению у пожилых больных. Ошибки при обработке результатов были эпизодическими. Внешнее сходство бланков ответов BDI, ZDS и CES-D-20 иногда приводило к выбору неверной схемы расшифровки ответов, но эта ошибка обнаруживалась практически немедленно. Нелинейный алгоритм обработки данных HADS-D вызывал несколько больше ошибок при анализе результатов, отличия от других шкал были недостоверны.

Некоторые сложности применения шкал самооценки депрессии были связаны с особенностями психического состояния пожилых больных с тревожными депрессиями. Несмотря на преобладание умеренной тяжести депрессий, симптомы тревоги в сочетании с типичными для депрессии пожилого возраста когнитивными нарушениями резко снижали концентрацию внимания и продуктивность умственной деятельности. Больные медленно понимали инструкции, допускали ошибки при заполнении анкет. Вызванные депрессией упадок сил и снижение мотивации приводили к отказам от заполнения шкал-опросников. Не желая покидать исследование, больные маскировали отказы, заполняя анкеты формально и случайно. Большинство «скрытых отказов» успешно корректировалось в течение одного дня психотерапией с индивидуальным обсуждением плана обследования.

Анализ показателей диагностической валидности доказал эффективность шкал-опросников BDI, GDS-15, CES-D-20, CES-D-10, ZDS, HADS-D для диагностики депрессий в пожилом возрасте и определил оптимальные области их применения: скрининг депрессии в общей популяции пожилого возраста и среди пожилых больных непсихиатрического профиля.

Для выбора конкретной шкалы, соответствующей определенным задачам запланированного обследования, могут быть представлены индивидуальные особенности шкал самооценки депрессии, выявленные при их использовании при обследовании больных пожилого возраста. Ниже перечислены свойства отдельных шкал-опросников депрессии: показатели валидности, диагностической эффективности, удобства применения, «пороговые баллы» диагностики депрессии в пожилом возрасте и другая информация.

BDI: высокая конвергентная валидность с MADRS; высокая диагностическая эффективность; простая структура обеспечивает легкость заполнения; быстрое тестирование с минимальным числом ошибок; обработку результатов затрудняет сходство бланков ответа со шкалами CES-D-20 и ZDS. Оптимальный диагностический «порог» — 12 баллов. Оценка BDI в пожилом возрасте теряет дискриминантную валидность с оценками тревоги по BAI, ZAS, STAI.

GDS-15: высокая конвергентная валидность с MADRS; высокая диагностическая эффективность; легкость заполнения и обработки. GDS-15 можно использовать для обследования пожилых больных с легким снижением когнитивных функций (22

CES-D-10: средняя конвергентная валидность с MADRS; средняя диагностическая эффективность; легкость заполнения и обработки данных. Оптимальный диагностический «порог» — 5 баллов, совпадает с рекомендациями литературы по коррекции «порога» диагностики депрессии в пожилом возрасте.

CES-D-20: средняя конвергентная валидность с MADRS; средняя диагностическая эффективность; обработку результатов затрудняет сходство бланков ответа со шкалами BDI и ZDS. Соматические заболевания могут искажать результат обследования, изменяя оценку тяжести депрессии у пожилых больных на 30—40%. Оптимальный диагностический «порог» — 20 баллов, на 4 балла выше «порога» для молодого возраста и на 3 балла ниже «порога» диагностики депрессий, рекомендованного для пожилого возраста. В выборке исследования «порог» в 20 баллов позволил достичь оптимальной ДС, дальнейшее повышение «порогового балла» приводило к резкому падению ДЧ.

ZDS: низкая конвергентная валидность с MADRS; средняя диагностическая эффективность; обработку затрудняет сходство бланков ответа со шкалами BDI и CES-D-20 (4 градации тяжести симптома оцениваются от 1 до 4 баллов, в BDI и CES-D-20 — от 0 до 3). Оптимальный диагностический «порог» — 55 баллов, что на 5 баллов выше значения «порога», по мнению авторов шкалы, и на 5 баллов ниже «порога» диагностики депрессий, рекомендованного для пожилого возраста. Компромиссное значение «порога» позволило значимо повысить ДС без потери Д.Ч. Показатели ZDS у пожилых больных теряют дискриминантную валидность с оценками тревоги шкал ZAS, BAI, STAI.

HADS-D: средняя конвергентная валидность с MADRS; средняя диагностическая эффективность; обработку результатов затрудняет сходство бланков ответа со шкалами BDI и ZDS и нелинейный алгоритм подсчета баллов. Оптимальный диагностический «порог» — 9 баллов, соответствует рекомендациям диагностики депрессий в молодом возрасте, снижение «порогового балла» резко ухудшало ДС, практически не меняя ДЧ шкалы. Субшкалы депрессии и тревоги HADS-D и HADS-A у пожилых больных теряют дискриминантную валидность.

Точность скрининговой диагностики депрессии в популяции пожилого возраста с помощью шкал-опросников GDS-15, BDI, CES-D-10, CES-D-20, ZDS, HADS-D повысится при следовании общим рекомендациям использования шкал самооценки депрессии в пожилом возрасте. Для получения достоверных результатов необходимо соблюдение условий применимости выбранных шкал-опросников. Скрининговое обследование лиц пожилого возраста с помощью шкал-опросников депрессии требует предварительной подготовки в двух направлениях: создание стандартизированных условий проведения тестирования (устранение препятствий) и подготовка обследуемой выборки (исключение из группы скрининга лиц, у которых применение шкал самооценки невозможно или результаты не будут достоверными). Для скрининга депрессий с помощью шкал-опросников в общей популяции пожилого возраста предварительный отбор должен исключить больных с деменциями, психотическими состояниями, тяжелыми соматическими заболеваниями и другие случаи невозможности их применения или заведомой недостоверности результатов.

Таким образом, применение шкал самооценки (опросники) депрессии и тревоги встречает ряд ограничений при обследовании лиц пожилого возраста. Оно требует выполнения многочисленных условий: предварительного отбора лиц в обследуемых группах, соблюдения требований стандартизации процесса тестирования. При этом результаты их применения в указанных случаях часто остаются недостоверными, если шкалы предварительно не проходили валидизацию для данной возрастной категории.

На первом этапе исследования проанализированы шкалы самооценки тревоги, особенности и результаты применения в пожилом возрасте, определены показатели валидности шкал-опросников тревоги у пожилых больных, разработаны рекомендации (общие и для каждой шкалы) по оптимизации их применения. На втором этапе изучались особенности применения в пожилом возрасте шкал самооценки депрессии. Применялись шкалы-опросники депрессии BDI, GDS-15, CES-D-10, CES-D-20, ZDS и HADS-D. в начале исследования и после 12 нед терапии. Обработка результатов включала расчет показателей конвергентной, дискриминантной и диагностической валидности шкал-опросников депрессии в пожилом возрасте. В качестве «эталона валидности» применялась оценка депрессии по MADRS.

Было установлено, что все изученные шкалы-опросники оказались эффективными для диагностики депрессии в пожилом возрасте. Они могут применяться также для скрининга депрессии в общей популяции пожилого возраста и у пожилых больных с разными заболеваниями (непсихиатрический профиль). Получены доказательства возможности применения шкал-опросников депрессии у пожилых больных с легким снижением когнитивных функций.

Подтвержден рост корреляции оценок шкал депрессии и тревоги в пожилом возрасте до потери дискриминантной валидности «сдвоенных» шкал-опросников альтернативным набором симптомов для диагностики депрессии и тревоги.

На основе результатов исследования разработаны общие и индивидуальные (для каждой шкалы) рекомендации оптимального применения шкал-опросников депрессии при обследовании лиц пожилого возраста.

Конфликт интересов отсутствует.