Обсуждение

Для человеческого организма любое изменение, связанное с приспособлением к резко меняющимся погодным условиям, является дополнительной нагрузкой, которая при суммировании с другими неблагоприятными факторами может негативно влиять на самочувствие, физическую и умственную активность. Подобный эффект особенно выражен у лиц, имеющих хроническую патологию, так как резкие или аномальные климатопогодные колебания могут отрицательно отражаться на клиническом течении ряда заболеваний вплоть до развития тяжелых осложнений, снижать эффективность лечебных мероприятий и ухудшать качество жизни. В полной мере это относится и к больным неконтролируемой АГ, в том числе 1—2-й степени. Причем отрицательную реакцию вызывают не столько экстремальные воздействия, такие как жара и часто сопутствующее ей высокое атмосферное давление, сколько резкие изменения факторов окружающей среды, к которым организм не успевает вовремя адаптироваться. Следует также отметить, что довольно часто пациенты отмечали негативное изменение состояния здоровья, связанное с так называемыми магнитными бурями.

Анализ возможных предикторов риска развития метеопатической реакции выявил как ожидаемые, так и неожиданные результаты. Наиболее ожидаема была ведущая роль уровня тревожности. Известно, что у 82% лиц с психоэмоциональными расстройствами неблагоприятные метеофакторы провоцируют ухудшение самочувствия, физической и ментальной активности [11]. Наши более ранние исследования показали связь уровня тревожности с частотой развития гипертонических кризов как во время длительной аномальной жары летом 2010 г. [12] и коротких периодов, «волны» жаркой погоды 2012 г. [13], так и в осенне-зимний период [9]. Однако, как показал многофакторный статистический анализ, тревожность переставала быть независимым фактором риска при введении в модель СПВ, т. е., по-видимому, психоэмоциональное состояние имело решающее влияние только у больных с более легким течением заболевания, в частности без выраженных нарушений эластичности сосудистой стенки. На первый взгляд характер связи между возможностью развития метеопатической реакции и традиционными факторами риска сердечно-сосудистых осложнений (ССО) кажется парадоксальным. Так, курение и высокий уровень ТГ ассоциируются с меньшей выраженностью метеопатической реакции, а уровень холестерина и АД вообще на нее не влияет. Примечательна отрицательная корреляция СПВ, характеризующей жесткость артериальной стенки, (r= –0,30, p<0,05), с показателем Мет 2, который отражает спектр природных явлений, влияющих на самочувствие. Кроме того, в проведенном нами исследовании показатель СПВ явился отрицательным независимым предиктором высокой метеочувствительности, хотя имеются данные литератуы о том, что риск развития ССО, в том числе гипертонических кризов, во время волн жары и холода ассоциировался с большей жесткостью сосудистой стенки [9, 12, 13]. Следует отметить, что фокус настоящего исследования сосредоточен не столько на ССО, сколько на оценке жалоб и ухудшении качества жизни у больных с имеющимся заболеванием (АГ 1—2-й стадии), что привносит значительную долю субъективности, неизбежную при фиксации таких «летучих» параметров, как метеочувствительность и степень метеопатической реакции. По всей видимости, наибольшее влияние метеофакторы оказывают на ранних этапах развития АГ, в последующем, по мере вовлечения в процесс органов-мишеней и увеличения жесткости сосудистой стенки, вклад погодных колебаний в самочувствие больного снижается, уступая место другим факторам.

Связь количественного содержания натрия в плазме крови с метеопатическими реакциями отмечали и ранее. Повышение концентрации ионов натрия во время волн жары показало себя независимым предиктором развития ССО [12]. Интересна роль бета-блокаторов, прием которых в нашем исследовании ассоциировался с большей степенью метеопатической реакции. Здесь возможно два объяснения. Первое: симпатоадреналовая система (САС) — это авангард приспособительных реакций. Организм реагирует на изменение погоды, будь это жара, мороз или перепады атмосферного давления, по аналогии с физической нагрузкой. Во всех этих случаях срабатывает сходный механизм: под влиянием активации САС увеличиваются ЧСС и минутный выброс крови, может повышаться АД, происходит расширение сосудов капиллярного звена и перераспределение крови из центра на периферию — к коже и мышцам. Таким образом, можно предположить, что подавление САС, подтвержденное снижением ЧСС, может ослаблять приспособительные реакции организма, а значит, усугублять течение метеопатической реакции. Но более вероятной представляется вторая гипотеза. Склонные к метеопатическим реакциям тревожные люди часто предъявляют жалобы на сердцебиения, перебои в работе сердца, а значит, им чаще назначают бета-блокаторы. Таким образом, прием этих препаратов — не предиктор, а следствие метеопатической реакции у пациента. В настоящий момент требуют объяснения и дальнейшего изучения ассоциации таких биохимических параметров, как уровень лейкоцитов, триглицеридов, АСТ и мочевой кислоты, с риском развития метеопатической реакции. Данных о влиянии этих факторов в доступной нам литературе не обнаружено.

Ограничениями нашего исследования были небольшое число пациентов, а также неизбежно высокая доля субъективности, т. е. невозможность подтвердить симптомы, указанные в анкете, объективными методами. Оценка связи изменений самочувствия именно с природными явлениями опиралась только на мнение самих пациентов. В дальнейшем планируется динамическое наблюдение больных, включающее обязательное ведение дневников самоконтроля, которые впоследствии можно будет сопоставить с зафиксированными погодными колебаниями.