Интравитреальная анти-VEGF-терапия стала «золотым стандартом» лечения неоваскулярной возрастной макулярной дегенерации (нВМД), доказав свою эффективность в стабилизации и повышении зрительных функций как в рандомизированных клинических исследованиях, так и в реальной клинической практике. Потенциальными факторами, определяющими прогноз антиангиогенной терапии при нВМД, являются такие клинические характеристики, как возраст и исходная острота зрения [1, 2]. Изучение маркеров оптической когерентной томографии (ОКТ), таких как наличие отслойки пигментного эпителия сетчатки (ОПЭС), состояние наружной пограничной мембраны (НПМ) и эллипсоидной зоны [2], определило их роль как важных предикторов функциональных результатов лечения, оказывающих влияние на выбор схем и режимов терапии. Возможности ОКТ-ангиографии (ОКТ-А) позволяют неинвазивно визуализировать и качественно оценивать площадь макулярной неоваскуляризации (МНВ) [3—5], ставшей одним из важных критериев контроля активности заболевания. В ряде недавних исследований показаны не только возможности ОКТ-А в улучшении оценки морфологических характеристик различных подтипов МНВ у пациентов с нВМД [5], но и контроле за их количественными параметрами: наибольшим сосудистым калибром (greatest vascular caliber, GVC) [6, 7] и наибольшим линейным размером (greatest linear dimension, GLD) [8] — с возможностью качественного измерения и изучения влияния на функциональный прогноз анти-VEGF-терапии. Прогностическая значимость этих параметров остается предметом дискуссии и заслуживает дальнейшего изучения [9, 10].
Цель исследования — определение прогностически значимых ОКТ-А-характеристик и их влияния на эффективность антиангиогенной терапии при долгосрочном (3-летнем) наблюдении пациентов с нВМД.
Материал и методы
В исследование включено 122 пациента [122 глаза; женщин — 81 (66,4%), мужчин — 41 (33,6%); средний возраст — 73,4±6,6 года], с диагнозом нВМД, проходивших лечение и наблюдение в период с января 2020 по декабрь 2022 г. на базе офтальмологического отделения Новосибирской государственной областной клинической больницы. Отдельную подгруппу изучения составили 50 пациентов (50 глаз), у которых по данным ОКТ-А визуализированы и проанализированы маркеры МНВ и их динамика на протяжении периода наблюдения. Критерии включения: 1) возраст пациентов старше 50 лет; 2) МНВ 1-го или 2-го типа; 3) отсутствие предшествующего лечения, в том числе хирургического, лазерного и анти-VEGF-препаратами; 4) наличие признаков активности заболевания по данным ОКТ и ОКТ-А. Критерии исключения: 1) невозможность получения адекватного качества томографических изображений (<6/10 или наличие значимого артефакта); 2) сфероэквивалент более ±6,0 дптр; 3) наличие патологии сетчатки другой этиологии; 4) другие заболевания глазного яблока, в том числе наличие ишемической нейропатии, глаукомы, увеита. Среднее число инъекций в течение первого года составило 7,39±1,28 со снижением до 4,63±0,97 и 4,06±0,81 в течение второго и третьего года соответственно.
Ответ на терапию определялся с использованием критериев, предложенных W.M. Amoaku и соавт. [11], на первом визите после трех «загрузочных» инъекций.
Изображения спектральной ОКТ и ОКТ-А получены с помощью аппарата Zeiss Cirrus HD-OCT 5000 с программным обеспечением AngioPlex (Carl Zeiss Meditec, США; версия 11.0) с использованием протоколов сканирования: «Macula cube 512×128», «Angiography 3×3 mm», «Angiography 6×6 mm» с функцией FastTrac. Полученные изображения обработаны в программе ImageJ (v.1.8.0, National Institutes of Health, США). Оценивали количественные параметры сканов ОКТ-А: площадь МНВ (мм2), площадь сосудистой сети (мм2), плотность сосудов (VD,%), наибольший сосудистый калибр (GVC, мкм), наибольший линейный размер МНВ (GLD, мкм). Оценку площади МНВ производили вручную с дальнейшим автоматическим расчетом и трансформацией в бинарный формат. Площадь сосудистой сети определялась как общая площадь сосудов в пределах выбранной области (МНВ) путем многостадийного контрастирования специально разработанным алгоритмом обработки изображения, с автоматическим расчетом с использованием функции «Analyze particles». GLD рассчитывался автоматически после ручного определения параметра как наибольшего расстояния, ограниченного периметром МНВ. Измерение GVC выполнено при определении калибра главного ствола или самого большого сосуда, окруженного областью поражения, с автоматическим измерением с помощью плагина «Vessel Analysis User Manual» (imagej.net). Пример обработки сканов представлен на рисунке. Все количественные параметры оценивались исходно, после трех «загрузочных» инъекций, далее — через 12 и 36 мес терапии. Пациенты получали интравитреальную терапию ингибитором ангиогенеза (афлиберцепт 2 мг, Эйлеа) в соответствии с инструкцией по медицинскому применению препарата с тремя «загрузочными» инъекциями, а далее — в режиме «лечение и продление» (Treat&Extend, T&E) на протяжении 144 нед. Инъекции проводились в условиях операционной, после местной эпибульбарной анестезии раствором 0,5% проксиметакаина (Алкаин; Alcon, США) при помощи иглы 30 G в 3—4 мм от лимба.
Пример динамики биомаркеров изображений структурной ОКТ, ОКТ-А.
а — исходно; б — через 12 нед; в — через 48 нед; г — через 96 нед; д — через 144 нед. I — ОКТ-А (МНВ 1-го типа); II — определение площади МНВ (границы выделены красным); III — бинарное изображение неоваскулярной сосудистой сети; IV — определение линейного размера МНВ (GLD), линия желтого цвета; V — определение наибольшего сосудистого калибра (GVC).
Для статистической обработки полученных данных были использованы пакеты программ Office Std. 2007 (Excel 2007) и Statistica 6.0 (StatSoft Inc., США). Оценка значимости различий между группами проводилась непараметрическими методами при помощи U-критерия Манна—Уитни. Изучение статистических взаимосвязей проводили путем расчета коэффициентов корреляции Спирмена (r). При оценке силы связи коэффициента корреляции Спирмена использовалась шкала Чеддока. Проверка статистических гипотез проводилась при критическом уровне значимости p=0,05, т. е. различие считалось статистически значимым при p<0,05.
Результаты
Исходные демографические характеристики пациентов представлены в табл. 1, динамика ОКТ-А-показателей — в табл. 2.
Таблица 1. Исходные демографические характеристики пациентов
| Показатель | Значение |
| Количество пациентов/глаз | 50/50 |
| Пол, мужчины/женщины | 21/29 |
| Длительность заболевания, годы, M±SD | 5,9±4,22 |
| Возраст, годы, M±SD | 72,8±4,5 |
| Факичные/артифакичные | 32/18 |
| МКОЗ, M±SD | 0,29±0,29 |
| ЦТС, мкм, M±SD | 334,19±65,2 |
Примечание. МКОЗ — максимально корригированная острота зрения; ЦТС — центральная толщина сетчатки; M — среднее значение; SD — стандартное отклонение.
Таблица 2. Изменение ОКТ-А-параметров на протяжении наблюдения
| Показатель | Исходно | После трех инъекций | Через 48 нед | Через 144 нед | ||||
| M±SD | Me [25-й; 75-й перцентили] | M M±SD | Me [25-й; 75-й перцентили] | M±SD | Me [25-й; 75-й перцентили] | M±SD | Me [25-й; 75-й перцентили] | |
| Площадь МНВ, мм2 | 3,18±1,69 | 3,03 [1,84; 4,32] | 3,01±1,64 | 2,93 [1,66; 4,12] | 2,91±1,62 | 2,83 [1,55; 3,99] | 2,82±1,6 | 2,51 [1,53; 3,91] |
| Площадь сосудистой сети, мм2 | 1,90±1,35 | 1,72 [1,00; 2,76] | 1,79±1,32 | 1,65 [0,90; 2,49] | 1,72±1,31 | 1,56 [0,88; 2,40] | 1,65±1,28 | 1,46 [0,81; 2,27] |
| Плотность сосудов, % | 99,20±0,70 | 99,30 [98,91; 99,70] | 98,3±2,68 | 99,10 [98,50; 99,30] | 98,26±1,49 | 98,60 [98,10; 99,00] | 97,8±2,23 | 98,20 [98,10; 98,70] |
| GVC, мкм | 28,81±13,28 | 26,25 [18,40; 38,40] | 26,52±12,48 | 25,20 [17,50; 36,20] | 25,28±12,13 | 23,25 [16,90; 32,70] | 24,35±11,92 | 22,25 [14,30; 31,10] |
| GLD, мкм | 1538,18±544,20 | 1494,20 [1177,40; 1784,40] | 1448,08±546,97 | 1404,65 [1002,20; 1648,80] | 1382,79±532,490 | 1333,60 [1026,20; 1602,20] | 1331,18±540,30 | 1247,15 [988,50; 1579,40] |
Примечание. Me — медиана. GVC — greater vascular caliber, GLD — greater linear dimension
На фоне антиангиогенной терапии отмечено постепенное уменьшение площади МНВ во всех точках наблюдения. Исходно она составила 3,18±1,69 мм2 со снижением значения на 11,3% (до 2,82±1,60 мм2) к окончанию 3-го года наблюдения. Аналогично зарегистрировано уменьшение площади сосудистой сети от 1,9±1,35 до 1,65±1,28 мм2 (на 13,2%). Изменение плотности сосудов было незначимым: с 99,2±0,7 до 97,8±2,23% (на 1,4%). При оценке динамики наибольшего сосудистого калибра максимальный ответ — 7,95% (изменение от 28,81±13,28 до 26,52±12,48 мкм) — наблюдался после трех «загрузочных» инъекций, с постепенным снижением на 4,68% (1,24 мкм) к концу 1-го года (до 25,28±12,13 мкм) и на 3,68% (0,93 мкм) к концу 3-го года наблюдения (до 24,35±11,92 мкм). В целом к окончанию наблюдения GVC уменьшился на 15,5%. Аналогично прослежена динамика уменьшения GLD на 13,5% (207 мкм). Максимальное изменение последнего также регистрировалось через 3 мес после начала терапии и составило 5,86% (90,1 мкм — от 1538,18±544,20 до 1448,08±546,97 мкм). Клинический интерес представляет анализ взаимосвязи изучаемых характеристик и их параметров с наиболее важными функциональными и структурными показателями, который позволил выявить спектр разнонаправленных статистически значимых корреляций в разные временные точки наблюдения. Оценивались следующие 12 переменных: МКОЗ; ЦТС; высота отслойки нейроэпителия сетчатки (ОНЭС) и ОПЭС в фовеа и на высоте отека; интраретинальные кисты (ИРК) состояние эллипсоидной зоны; VD; GLC; GLD; количество инъекций. Было выявлено 160 статистически значимых корреляций, из которых максимально высокой силой взаимосвязи с коэффициентом корреляции 0,9—1,0 (p<0,05) характеризовались десять:
— количество инъекций ко 2-му году и исходная площадь сосудистой сети (r=0,93; p<0,001);
— МКОЗ за 2-й год и площадь МНВ после трех инъекций (r= –0,93; p<0,001);
— количество инъекций за 3-й год и исходная площадь МНВ (r= –0,87; p=0,02);
— количество инъекций за 3-й год и площадь сосудистой сети после трех инъекций (r= –0,89; p=0,02);
— наличие ИРК исходно и площадь МНВ после трех инъекций (r=0,88; p=0,05);
— количество инъекций за 1-й год и исходная площадь сосудистой сети (r=0,91; p=0,01);
— высота ОПЭС на высоте отека в 1-й год и исходная площадь МНВ (r=0,92; p<0,001);
— высота ОНЭС исходно на высоте отека и исходная VD (r=0,96; p=0,02);
— высота ОНЭС в фовеа исходно и площадь МНВ после трех инъекций (r=0,90; p=0,01);
— высота ОНЭС в фовеа исходно и VD после трех инъекций (r= –0,89; p<0,001).
Таким образом, среди наиболее значимых корреляционных взаимосвязей чаще регистрировались переменные «площадь МНВ» и «количество инъекций», каждая из которых была частью четырех зависимостей. При этом потенциальную прогностическую ценность имела площадь МНВ до начала терапии и после трех «загрузочных» инъекций, что, очевидно, является предиктором ответа на терапию, так как выявлено ее влияние на МКОЗ, количество инъекций (обратная зависимость). Заслуживает внимания прямая зависимость наличия и высоты ОПЭС и ОНЭС и площади МНВ, что может быть отражением активности заболевания и потребности в дополнительном количестве инъекций. Значимыми временными точками для переменной «количество инъекций» оказались конец 1-го и 3-го года терапии, в которых были выявлены прямые корреляции показателей площади сосудистой сети как исходно, так и после трех «загрузочных» инъекций с количеством инъекций к концу 1-го и 3-го года. Полученные результаты позволяют акцентировать значение данной характеристики ОКТ-А (площади сосудистой сети) в прогнозировании потребности в антиангиогенной терапии и ее длительности, а также влияния на функциональные (МКОЗ) и структурные (высота ОНЭС, ОПЭС) характеристики.
Анализ типа МНВ в группе исследования показал преобладание МНВ 1-го типа над МНВ 2-го типа: 80 глаз (65,57%) и 42 глаза (34,43%) соответственно. Целью нашего анализа стало определение ОКТ-А-характеристик, потенциально имеющих наиболее высокое клиническое значение в прогнозировании ультраструктурных и гемодинамических изменений при разных типах МНВ в зависимости от временных отрезков наблюдения. В табл. 3 и 4 представлены наиболее статистически значимые (p<0,05) корреляционные взаимосвязи очень высокой силы (r=0,9—1,0) Необходимо отметить, что максимальное число таких корреляций выявлено для показателя «площадь сосудистой сети» (26 и 27 корреляций при МНВ 1-го и 2-го типа соответственно), который имел потенциально большее клиническое значение (22 против 16 корреляций) при МНВ 1-го типа. Независимо от типа МНВ в изученных временных отрезках GVC и GLD характеризовались сходным числом статистически и клинически значимых корреляций. При МНВ 1-го типа исходная площадь МНВ была взаимосвязана с площадью сосудистой сети с максимально высоким коэффициентом корреляции (r=0,93) во всех временных точках, при МНВ 2-го типа — с незначительно меньшим (r=0,90, r=0,91 и r=0,90 через 3 мес, 1 и 3 года соответственно). Площадь сосудистой сети до начала терапии, в свою очередь, была взаимосвязана с площадью МНВ на протяжении всего периода наблюдения при обоих типах МНВ со значениями коэффициента корреляции r>0,9.
Таблица 3. Количество статистически значимых (p<0,05) взаимосвязей очень высокой силы (r=0,9—1) при МНВ 1-го типа
| Показатель | Исходно | После трех инъекций | Через 48 нед | Через 144 нед | Всего |
| Площадь МНВ | 5 | 5 | 5 | 7 | 22 |
| Площадь сосудистой сети | 7 | 6 | 7 | 7 | 27 |
| Плотность сосудов | 1 | 2 | 2 | 0 | 5 |
| GVC | 3 | 3 | 3 | 3 | 12 |
| GLD | 3 | 3 | 4 | 3 | 13 |
| Всего | 19 | 19 | 21 | 20 | — |
Таблица 4. Количество статистически значимых (p<0,05) взаимосвязей очень высокой силы (r=0,9—1) при МНВ 2-го типа
| Показатель | Исходно | После трех инъекций | Через 48 нед | Через 144 нед | Всего |
| Площадь МНВ | 4 | 4 | 4 | 4 | 16 |
| Площадь сосудистой сети | 7 | 6 | 6 | 7 | 26 |
| Плотность сосудов | 0 | 1 | 1 | 0 | 2 |
| GVC | 2 | 2 | 3 | 3 | 10 |
| GLD | 3 | 3 | 3 | 3 | 12 |
| Всего | 16 | 16 | 17 | 17 | — |
При анализе ответа на анти-VEGF-терапию в нашем исследовании у всех пациентов регистрировались два типа: «хороший», который определялся у большинства пациентов (70,49%; n=86) и «частичный» (29,51%; n=36). При этом «хороший»« ответ регистрировался соответственно в 70 и 71,42% глаз, «частичный» — в 30 и 28,57% глаз с МНВ 1-го и 2-го типа соответственно (табл. 5).
Таблица 5. Типы ответа при разных типах МНВ
| Тип МНВ | «Хороший» ответ, n (%) | «Частичный» ответ, n (%) |
| 1-й | 56 (70,0) | 24 (30,0) |
| 2-й | 30 (71,42) | 12 (28,57) |
Представляет клинический интерес анализ количества статистически значимых (p<0,05) взаимосвязей очень высокой силы (r=0,9-1) при разных типах ответа (табл. 6 и 7). Аналогично ранее полученным результатам, наибольшее число взаимосвязей с потенциально более высоким клиническим значением включало площадь сосудистой сети (27 корреляций при 1-м типе ответа и 32 — при 2-м). Важно отметить различия в значимости изученных нами ОКТ-А-характеристик при разных типах ответа: при 1-м типе большее значение имели корреляции, включавшие площадь МНВ (19 против 7 по сравнению со 2-м типом), а при 2-м — плотность сосудов (14 против 4 по сравнению с 1-м типом) и GVC (20 против 10 по сравнению с 1-м типом). Обращает на себя внимание, что наиболее значимые взаимосвязи, характеризующие «хороший» ответ и имеющие клинический интерес с точки зрения прогнозирования, в первую очередь включают исходные характеристики до начала терапии. Так, при «хорошем» ответе выявлены корреляции исходной площади сосудистой сети с площадью МНВ и сосудистой сети после трех «загрузочных» инъекций (соответственно r=0,93; r=0,99), к концу 1-го года (r=0,92; r=0,98) и окончанию наблюдения (r=0,92; r=0,98).
Таблица 6. Количество статистически значимых (p<0,05) взаимосвязей очень высокой силы (r=0,9—1) при 1-м типе ответа
| Показатель | Исходно | После трех инъекций | Через 48 нед | Через 144 нед | Всего |
| Площадь МНВ | 3 | 5 | 5 | 7 | 19 |
| Площадь сосудистой сети | 7 | 6 | 7 | 7 | 27 |
| Плотность сосудов | 1 | 2 | 1 | 0 | 4 |
| GVC | 3 | 2 | 3 | 2 | 10 |
| GLD | 3 | 3 | 3 | 3 | 12 |
| Всего | 17 | 18 | 19 | 19 | — |
Таблица 7. Количество статистически значимых (p<0,05) взаимосвязей очень высокой силы (r=0,9—1) при 2-м типе ответа
| Показатель | Исходно | После трех инъекций | Через 48 нед | Через 144 нед | Всего |
| Площадь МНВ | 5 | 1 | 1 | 0 | 7 |
| Площадь сосудистой сети | 8 | 7 | 10 | 7 | 32 |
| Плотность сосудов | 6 | 6 | 2 | 0 | 14 |
| GVC | 8 | 5 | 4 | 3 | 20 |
| GLD | 4 | 9 | 2 | 3 | 18 |
| Всего | 31 | 28 | 19 | 13 | — |
Исходная плотность сосудов при частичном типе ответа характеризовалась обратными корреляциями с площадью сосудистой сети на протяжении всего наблюдения: через 3 мес, 1 и 3 года (соответственно r= –0,87; r= –0,88; r= –0,89), а корреляции исходного GVC с тем же параметром были прямыми и через 3 мес, 1 и 3 года наблюдения описывались коэффициентом корреляции r=0,86, r=0,89 и r=0,85 соответственно.
Обсуждение
Определение прогностических факторов при анти-VEGF-терапии нВМД может быть непростой задачей в связи со сложностью патофизиологических механизмов и многообразием клинических фенотипов. Выявление признаков активности МНВ является принципиальным при принятии решения о начале/возобновлении лечения пациента с нВМД [12]. Несмотря на то что стандартом общего клинического подхода к оценке активности заболевания и выбора режима инъекций считается определение потенциальных предикторов ответа (субретинальной и интраретинальной жидкости), оценка ОКТ-А-характеристик, анализ параметров МНВ является ключевым и определяющим наличие структурных изменений.
В нашем исследовании мы провели анализ динамики ряда ОКТ-А-характеристик в их взаимосвязи с ключевыми морфофункциональными показателями. Было обнаружено потенциальное значение оценки площади МНВ и сосудистой сети исходно и через 3 мес терапии в прогнозировании количества инъекций и морфофункционального ответа (МКОЗ, ОНЭС, ОПЭС). Так, на фоне антиангиогенной терапии отмечено постепенное уменьшение площади МНВ во всех точках наблюдения, площади сосудистой сети, изменение наибольшего сосудистого калибра, наибольшего линейного размера с их максимальным уменьшением после трех «загрузочных» инъекций и дальнейшим постепенным снижением во все временные точки наблюдения. При этом выявленные высокие корреляционные взаимосвязи «хорошего» ответа и исходной площади МНВ, на наш взгляд, являются закономерными и подтверждают: развитие и формирование мембраны происходило в течение длительного времени, что стало свидетельством высокой активности заболевания и, как следствие, сопровождалось выраженным ответом на терапию. В различных исследованиях продемонстрировано, что более высокая скорость роста МНВ может указывать на больший риск экссудации [13], а удвоение ее размера, по данным I. Solecki и соавт. [14], связано с шестикратным увеличением риска экссудации.
Значение оценки площади МНВ и сосудистой сети в прогнозировании ответа подтверждено в исследовании H. Faatz и соавт. [15] с участием 90 пациентов с нВМД, ранее не получавших терапию. При оценке ответа по динамике суб- и интраретиальной жидкости и ОПЭС после трех «загрузочных» инъекций авторами было показано, что меньшие площадь МНВ, длина сосудистой сети и фрактальная размерность сопровождались более быстрым достижением критериев «хорошего» ответа.
Среди изученных H. Jia и соавт. [16] ОКТ-А-параметров, таких как тип МНВ, изменение ее площади, исходные GVC и GLD и их изменение после трех «загрузочных» анти-VEGF-инъекций в 60 глазах «наивных» пациентов, единственной переменной, подтвердившей свое значение для прогнозирования ответа на анти-VEGF-терапию в логистическом регрессионном анализе, стало изменение наибольшего сосудистого калибра (скорректированное отношение шансов 1,083; p=0,008). Кроме того, этот параметр был единственным достоверно различающимся у ответивших и не ответивших на терапию пациентов (большее значение показателя GVC у «респондеров»). Авторы показали, что редукция GVC через 3 мес после начала терапии является независимым прогностическим фактором «хорошего» ответа на терапию через 6 мес. В основе артериогенеза лежит VEGF-зависимый процесс, при котором имеющийся каркас эндотелиальных клеток сосудов служит основой для формирования новых сосудов, пролиферации новых капилляров, расширению неоваскулярной сети и увеличению плотности перфузии. Новообразованные капилляры характеризуются высоким риском экссудации. Этот процесс ангиогенеза продолжается до тех пор, пока не будет прерван стимул пролиферации сосудов, что служит показанием для проведения антиангиогенной терапии [17]. Проведение антиангиогенной терапии в нашем исследовании закономерно сопровождалось снижением всех изучаемых показателей МНВ и, соответственно, активности заболевания, о чем свидетельствуют полученные корреляционные взаимосвязи с исходной плотностью сосудистой сети, площадью МНВ и количеством инъекций. Наличие прямой зависимости высоты ОПЭС и ОНЭС и площади МНВ являлось отражением активности заболевания и потребности в дополнительном количестве инъекций. Представляют интерес данные исследования S. Bellou и соавторов, которые также могут частично объяснять лучший ответ на анти-VEGF-терапию при 2-м и смешанном типах МНВ. Авторы предположили, что основной центральный ствол неоваскулярного комплекса может быть более резистентным к анти-VEGF-терапии и длительно сохранять низкую скорость перфузии, которая указывает на преобладание процесса артериогенеза, характеризующегося не прорастанием новых капилляров, а расширением ранее существовавших каналов вследствие активации, ремоделирования и пролиферации стенки новых сосудов [18]. L. Kuehlewein и соавт. [6], наоборот, отметили бόльшую вероятность обнаружения крупных зрелых неоваскулярных комплексов при 1-м типе МНВ и бόльшую вероятность «плохого» ответа на анти-VEGF-терапию при их наличии.
В настоящем исследовании не было идентифицировано клинических ситуаций с «плохим» ответом или его отсутствием, но при «частичном» ответе количество потенциально клинически значимых корреляций (с очень высокой силой взаимосвязи и p<0,05), включающих наибольший сосудистый калибр, было в 2 раза больше, чем при «полном» ответе.
Рядом авторов описаны различия в ответе на терапию при разных типах МНВ. Например, по данным H. Jia и соавт. [16], в 59% глаз, ответивших на терапию, определялась МНВ 2-го или смешанного типа, а среди «нереспондеров» 76% составили глаза с 1-м типом МНВ. В исследовании М.В. Будзинской и соавторов, включавшем 89 глаз с активной МНВ на фоне нВМД, и наблюдавшихся на протяжении 3 лет, антиангиогенная терапия показала хорошую функциональную и морфологическую эффективность при МНВ как 1-го, так и 2-го типа. Преобладание интраретинальной жидкости у пациентов с МНВ 2-го типа оказывало влияние на морфологический результат, но не влияло на функциональный [19].
По нашим данным, частота «хорошего» и «частичного» ответа при МНВ 1-го и 2-го типа была фактически одинаковой, а «нереспондеры» и глаза с «плохим» ответом не определялись. Длительная (до 3 лет) терапия с полным контролем активности заболевания стала залогом поступательного планомерного купирования «экссудации» и редукции характеристик МНВ, подтвержденном при ОКТ-А даже в наиболее сложных клинических ситуациях.
Заключение
Оценка динамики характеристик, изученных с помощью ОКТ-А, согласуется с описанной нами ранее положительной динамикой морфофункциональных показателей на фоне анти-VEGF-терапии со значимым, а в ряде случаев — максимальным (по сравнению с исходным) ответом через 3 мес терапии. Ключевыми ОКТ-А-характеристиками, взаимосвязанными с количеством инъекций и морфофункциональными параметрами (МКОЗ, ОНЭС, ОПЭС), являлись площадь сосудистой сети и площадь МНВ при их оценке исходно и после трех «загрузочных» инъекций. Между обоими показателями были выявлены тесные взаимосвязи как при 1-м, так и при 2-м типе МНВ на протяжении всего периода наблюдения.
Ключевым параметром с наибольшим количеством потенциально клинически значимых взаимосвязей (с очень высокой силой взаимосвязи с p<0,05) при «хорошем» типе ответа являлась площадь МНВ, при «частичном» ответе — плотность сосудов и наибольший сосудистый калибр.
Участие авторов:
Концепция и дизайн исследования: А.Ф., И.Н.
Сбор и обработка материала: И.Н.
Статистическая обработка данных: А.Ф., И.Н.
Написание текста: А.Ф., И.Н., А.Д., М.В.
Редактирование: А.Ф., И.Н., А.Д., М.В., О.Г., О.К., Н.К., Е.Д., К.Р.
Работа выполнена при поддержке гранта РНФ №21-15-00047.
This work was supported by the grant of the Russian Scientific Fund No. 21-15-00047.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.