Неоваскулярная возрастная макулярная дегенерация (нВМД) — одна из ведущих причин потери зрения среди лиц старшего возраста в развивающихся странах. Хотя точная распространенность нВМД неизвестна, она может достигать 2—3% популяции. Таким образом, в текущий момент речь может идти о 200 млн пациентов во всем мире [1]. На территории Российской Федерации расчетная распространенность нВМД среди лиц старше 40 лет может достигать 1 млн [2].

Основной причиной потери зрения при нВМД является повреждение сетчатки в центре макулы вследствие роста новообразованных сосудов из сосудистой оболочки. Новообразованные сосуды имеют некомпетентную стенку, что обусловливает просачивание серозного экссудата и высокий риск кровоизлияний. Эти события ведут к разобщению нормального взаимоотношения между фоторецепторами и пигментным эпителием сетчатки (ПЭС) и к дисфункции ретинальных нейронов [3, 4]. Кроме того, геморрагический компонент экссудации сам по себе обладает негативным эффектом по отношению к фоторецепторам. Оставленная без лечения, нВМД ведет к необратимой утрате зрения вследствие развития субретинального фиброза [5].

Современные исходы течения нВМД претерпели существенные изменения по сравнению с имевшими- ся 10—15 лет назад благодаря появлению и эволюции антиангиогенной терапии. Тем не менее, в большом числе случаев отдаленные исходы не соответствуют первоначально получаемому улучшению качества зрения. Несмотря на прибавку остроты зрения на 5—10 знаков таблицы ETDRS в начале лечения, через 2—3 года терапии пациенты демонстрируют не только отсутствие какой-либо прибавки, но и негативную динамику [6]. С одной стороны, это связано с непрерывно прогрессирующим характером заболевания (поскольку продукция фактора роста эндотелия сосудов не прекращается), с другой — с отсутствием стабильного подавления активности заболевания из-за необходимости частых инъекций. Еще одним препятствием в достижении оптимальных результатов лечения является развитие резистентности [7]. Эти факторы, в том числе финансовое бремя лечения ведут к значительному выбыванию пациентов с нВМД из-под медицинского наблюдения, а также к недостаточной приверженности лечению, что оказывает существенное отрицательное влияние на результаты терапии в условиях реальной клинической практики. Анализ российского регистра пациентов с нВМД показывает, что среднее количество инъекций анти-VEGF-препаратов в один глаз в течение года наблюдения составляет 2,0±1,7 [8]. В то же время в условиях оптимальной стратегии лечения афлиберцептом в виде режима treat-and-extend в первый год лечения значение этого показателя составляет 7,4±1,3, а во второй и третий год — 4,6±1,0 и 4,1±0,8 соответственно [9].

Этим продиктованы современные тренды развития антиангиогенной терапии в офтальмологии — внедрение препаратов, требующих меньшей частоты инъекций. Бролуцизумаб стал новым словом в терапии нВМД, позволившим достигнуть частоты инъекций один раз в 3 мес у значительной части пациентов [10]. Хотя в клинических исследованиях препарат изучался на пациентах без антиангиогенной терапии, в условиях реальной клинической практики основными кандидатами для применения этого препарата являются пациенты, ранее получавшие антиангиогенную терапию. Из-за невозможности напрямую экстраполировать результаты клинических исследований на реальную практику требуется изучение отдаленных исходов у пациентов с нВМД, получающих бролуцизумаб, при переключении с ранее проводимого лечения.

После появления на территории России бролуцизумаб был исследован в отношении краткосрочных исходов на пациентах с нВМД и диабетическим макулярным отеком, получивших загрузочную дозу, где он показал сопоставимые результаты по части эффективности. В этих исследованиях не было выявлено дополнительных сигналов безопасности и частота нежелательных явлений оставалась низкой [11, 12]. Однако из-за небольших сроков наблюдения этот вопрос нуждается в дальнейших исследованиях.

В этой работе мы проанализировали двухлетний опыт применения бролуцизумаба в реальной клинической практике у пациентов с нВМД с точки зрения эффективности и безопасности.

Материал и методы

Данное ретроспективное исследование было проведено на базе кафедры офтальмологии им. проф. В.В. Волкова Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова Минобороны России. В нем были проанализированы значения остроты зрения и анатомические показатели состояния макулы у пациентов с нВМД, получавших интравитреальные инъекции препарата бролуцизумаб в период с декабря 2021 г. по декабрь 2024 г. Критериями включения были диагноз нВМД с любым типом активной хориоидальной неоваскуляризации и получение терапии препаратом бролуцизумаб в виде непрерывной терапии на протяжении по крайней мере 6 мес. В исследование были включены пациенты с нВМД, не получавшие ранее лечения, а также получавшие интравитреальные инъекции афлиберцепта, но демонстрирующие активность заболевания по критерию наличия какого-либо из видов жидкости после выполнения инъекций с фиксированной частотой 1 раз в 2 мес в течение 6 мес наблюдения и более до включения в исследование. Критериями исключения были наличие иной сопутствующей патологии сетчатки (включая диабетическую ретинопатию); снижение прозрачности оптических сред, способное повлиять на результаты оптической когерентной томографии (ОКТ); вмешательства в период исследования, способные повлиять на остроту зрения пациента вне связи с основным заболеванием (например, хирургия катаракты), а также внутриглазное воспаление в анамнезе. Всего в исследование было включено 75 пациентов.

При переключении пациенты получали три ежемесячные инъекции бролуцизумаба с дальнейшим переходом на фазу поддерживающей терапии, которая включала оценку активности заболевания через 2 мес после третьей инъекции с дальнейшим выбором частоты инъекций 1 раз в 8 или 12 нед на основании наличия субретинальной (СРЖ) или интраретинальной жидкости (ИРЖ). Кроме того, в отдельной группе пациентов, ранее получавших лечение, была проведена оценка возможности переключения на бролуцизумаб без повторной фазы загрузки. Ранее нелеченные пациенты получали три ежемесячные инъекции с последующим увеличением интервала между инъекциями до 2 или 3 мес.

Все пациенты прошли стандартное офтальмологическое обследование и ОКТ на момент включения в исследование, а в дальнейшем — при каждом визите в клинику для контроля или проведения очередной инъекции. При каждом визите в клинику пациенты были обследованы с целью исключения признаков внутриглазного воспаления (цитоз во влаге передней камеры, клеточная взвесь в стекловидном теле, признаки васкулита). ОКТ проводили, применяя аппарат RTVue-XR (Optovue, США). На этапе загрузки все пациенты получили дополнительное обследование с помощью сканирующей лазерной офтальмоскопии (F-10, NIDEK, Япония) с целью оценки состояния стекловидного тела. Состояние передней камеры было исследовано с помощью ОКТ переднего сегмента глаза по протоколу сканирования 3D-Cornea (как оценка гиперрефлективных включений) [5].

Проведение ОКТ включало получение макулярной карты, центрированной в фовеа (протокол Macular Map) с дальнейшим извлечением из нее показателей центральной толщины сетчатки (ЦТС) и макулярного объема. Для определения субфовеальной толщины сосудистой оболочки использовали кросс-секционный скан, проходящий через центр фовеа. Кроме того, путем просмотра всех структурных сканов макулярной карты определяли наличие любого из типов жидкости: ИРЖ, СРЖ или жидкости под ПЭС. ИРЖ определяли как наличие гипорефлективных округлых полостей в любом слое нейросенсорной сетчатки по крайней мере на одном горизонтальном кросс-секционном скане, СРЖ — как гипорефлективное щелевидное пространство между ПЭС и нейросенсорной сетчаткой, жидкость под ПЭС — как гипорефлективное пространство между мембраной Бруха и ПЭС, или как гипорефлективные участки в просвете фиброваскулярной отслойки, или как экссудативную куполообразную отслойку ПЭС. Для оценки активности заболевания для каждого пациента анализировали кумулятивную частоту встречаемости различных типов жидкости, под которой подразумевали сочетание типов жидкости в одном глазу и изменение этого сочетания на фоне лечения.

Для статистической обработки данных использовали программный пакет MedCalc 18.4.1 (MedCalc Software, Бельгия). Данные представлены как среднее ± стандартное отклонение. Однофакторный дисперсионный анализ (ANOVA) с повторениями использовали для оценки различий остроты зрения до переключения и к концу периода наблюдения. Статистическую значимость изменения частоты обнаружения ИРЖ, СРЖ и жидкости под ПЭС оценивали с помощью теста χ². Кумулятивную частоту встречаемости различных типов жидкости сравнивали с использованием теста Уилкоксона. Коэффициент корреляции Спирмена был рассчитан между исходной толщиной сосудистой оболочки и финальными показателями остроты зрения и ЦТС. Разницу считали статистически значимой при p<0,05.

Результаты

Пациенты, ранее получавшие лечение. В исследование было включено 28 пациентов 28 глаз (24 мужчины и четыре женщины, средний возраст —72,9±8,5 года), ранее получавших лечение (10,8±9,5 инъекции в течение 32,0±27,4 мес). Исходная средняя острота зрения LogMAR составила 0,42±0,27 (около 0,5 в десятичном эквиваленте, или 63 знака EDTRS). Показатели ЦТС и макулярного объема составили 294,5±76,0 мкм и 5,64±0,55 мм³ соответственно. ИРЖ, жидкость под ПЭС и СРЖ была обнаружена в 42,9; 39,3 и 92,9% глаз. Медиана кумулятивного сочетания различных видов жидкости составила 2,0 (с разбросом от 1,0 до 3,0). Исходное наличие ИРЖ было связано с худшей остротой зрения (p=0,002). Наличие СРЖ и жидкости под ПЭС не показало статистически значимой связи с исходной остротой зрения (p=0,4 и p=0,1 соответственно).

К 6 мес наблюдения острота зрения изменилась с 0,42±0,27 до 0,37±0,26 LogMAR (p=0,12). Среднее изменение составило 1,9 знака ETDRS. ЦТС уменьшилась в среднем на 31 мкм, с 294,5±76,0 до 263,5±77,8 мкм (p=0,02). Макулярный объем уменьшился на 0,35 мм³, с 5,64±0,55 до 5,29±0,57 мм³ (p=0,004). Частота встречаемости ИРЖ снизилась на 14,3%, с 42,9 до 28,6% (p=0,15). Частота встречаемости жидкости под ПЭС снизилась на 25,0%, с 39,3 до 14,3% (p=0,007). Частота встречаемости СРЖ снизилась на 35,8%, с 92,9 до 57,1% (p=0,001). Всего у 16 из 28 пациентов полностью регрессировал по крайней мере один вид жидкости. Медиана кумулятивного сочетания различных видов жидкости уменьшилась с 2,0 до 1,0 (p<0,001).

Годовой период наблюдения завершили 14 пациентов. Острота зрения в этой группе изменилась с 0,43±0,29 до 0,33±0,27 LogMAR (p=0,11). Среднее изменение составило 3,9 знака ETDRS (приблизительно 0,1 в десятичном эквиваленте). ЦТС уменьшилась в среднем на 41 мкм, с 281,5±58,2 до 239,9±45,6 мкм (p=0,02). Макулярный объем уменьшился на 0,34 мм³, с 5,54±0,42 до 5,20±0,35 мм³ (p=0,001) (рис. 1). Частота встречаемости ИРЖ не изменилась и осталась на уровне 21,4% (p=1,0). Частота встречаемости жидкости под ПЭС снизилась на 50,0%: с 57,1 до 7,1% (p=0,12). Частота встречаемости СРЖ снизилась на 50,0%: со 100,0 до 50,0% (p=0,016). Всего у 12 из 14 пациентов, завершивших годовой период наблюдения, полностью регрессировал по крайней мере один вид жидкости. Медиана кумулятивного сочетания различных видов жидкости уменьшилась с 2,0 до 1,0 (p<0,001). Исходное наличие ИРЖ было связано с худшей финальной остротой зрения (p=0,007). Исходное наличие СРЖ и жидкости под ПЭС не показало статистически значимой связи с финальной остротой зрения (p=0,19 и p=0,25 соответственно) (рис. 2).

Рис. 1. Графики изменения МКОЗ (а), ЦТС (б) и макулярного объема (в) у пациентов после назначения бролуцизумаба.

Рис. 2. Репрезентативный пример динамики структурно-функционального статуса у пациента, ранее получавшего терапию афлиберцептом, после начала лечения бролуцизумабом с выходом на 12-недельный интервал лечения.

За 12-месячный период в среднем пациенты получили 6,9±0,4 инъекций. Не было выявлено связи между исходным наличием какого-либо отдельного вида жидкости и числом инъекций. Однако пациенты с большими показателями ЦТС (355,6±83,6 мкм против 303,0±37,5 мкм) получили статистически значимо меньшее число инъекций (p=0,05).

Пациенты, ранее не получавшие лечение. В исследование было включено 29 пациентов 29 глаз (18 мужчин и 11 женщин, средний возраст — 75,9±6,2 года), ранее не получавших лечение. Средняя острота зрения LogMAR составила 0,47±0,32 (около 0,4 в десятичном эквиваленте, или 60 знаков EDTRS). Показатели ЦТС и макулярного объема составили 339,0±75,1 и 6,37±0,90 мм³ соответственно. ИРЖ, жидкость под ПЭС и СРЖ были обнаружены в 41,4; 79,3 и 79,3% глаз соответственно.

Результаты 12-месячного лечения. Двадцать пять пациентов завершили 12-месячный период наблюдения. За этот период острота зрения изменилась с 0,47±0,32 до 0,40±0,30 LogMAR (p=0,09). Среднее изменение составило 1 знак ETDRS. ЦТС уменьшилась в среднем на 107 мкм, с 333,2±77,3 до 226,2±49,6 мкм (p<0,001). Макулярный объем снизился на 1,39 мм³, с 6,41±0,94 до 5,02±0,52 мм³ (p<0,001; рис. 3). Частота встречаемости ИРЖ снизилась на 36,0%, с 44,0% до 8,0% (p=0,004). Частота встречаемости жидкости под ПЭС снизилась на 80,0%, с 84,0 до 4,0% (p<0,001). Частота встречаемости СРЖ снизилась на 56,0%, с 80,0 до 24,0% (p=0,01). Всего у 20 из 25 пациентов, завершивших годовой период наблюдения, полностью регрессировал по крайней мере один вид жидкости. Медиана кумулятивного сочетания различных видов жидкости снизилась с 2,0 до 1,0 (p<0,001). За 12-месячный период в среднем пациенты получили 6,3±0,7 инъекции (рис. 4).

Рис. 3. Графики изменения МКОЗ (а), ЦТС (после исключения случаев с прогрессирующей катарактой; б) и макулярного объема (в) у пациентов, ранее не получавших лечения.

Рис. 4. Репрезентативный пример динамики структурно-функционального статуса у пациента, ранее не получавшего лечение, после начала терапии бролуцизумабом с выходом на 12-недельный интервал лечения.

Исходная толщина сосудистой оболочки показала статистически значимую связь с окончательной остротой зрения (r=0,54; p<0,05) и ЦТС (r= –0,5; p<0,05; рис. 5).

Рис. 5. Скаттерограммы, отражающие связь исходной толщины сосудистой оболочки и окончательных значений МКОЗ (а) и ЦТС (б).

Скорректированный анализ функциональных исходов. Для оценки причины низких функциональных исходов были проанализированы случаи со снижением остроты зрения на 5 знаков ETDRS и более (три пациента). Анализ показал, что в этих случаях снижение остроты зрения было связано с развитием катаракты, в том числе у пациентов с исходно высокой остротой зрения (0,8—1,0), которая не была прооперирована за период исследования. Статистический анализ, проведенный после исключения этих случаев (всего 22 глаза), показал статистически значимую (p=0,03) среднюю прибавку остроты зрения — 3,7±1,6 знака (около 0,1 в десятичном эквиваленте).

Пациенты, ранее получавшие лечение и переключенные на другой препарат без фазы загрузки. В исследование было включено 18 пациентов 18 глаз (11 мужчин и семь женщин, средний возраст — 72,7±7,6 года), ранее получавших лечение (9,0±4,2 инъекции в течение 26,0±17,5 мес). Средняя острота зрения LogMAR составила 0,42±0,26 (около 0,45 в десятичном эквиваленте, или 63 знака EDTRS). Показатели ЦТС и макулярного объема составили 285,9±61,3 мкм и 5,70±0,50 мм³ соответственно. ИРЖ, жидкость под ПЭС и СРЖ были обнаружены в 42,0; 21,0 и 95,0% глаз.

К 6 мес наблюдения острота зрения изменилась с 0,42±0,26 до 0,37±0,26 LogMAR (p=0,42). Среднее изменение составило 1,6 знака ETDRS. ЦТС к 6 мес наблюдения составила 285,6±56,9 мкм (p=0,97). Макулярный объем снизился на 0,06 мм³, с 5,70±0,50 до 5,64±0,48 мм³ (p=0,23). Частота встречаемости ИРЖ, жидкости под ПЭС и СРЖ не изменилась (p>0,05). Медиана кумулятивного сочетания различных видов жидкости (2,0) не изменилась (p>0,05).

Из-за субоптимальных исходов 6 мес наблюдения исследование данного режима лечения было приостановлено и пациенты были переведены на фиксированный режим лечения с интервалом 2 мес.

Нежелательные явления. Всего за период исследования было выполнено 385 инъекций. Не было зарегистрировано нежелательных явлений, связанных с внутриглазным воспалением.

Обсуждение

Бролуцизумаб представляет собой одноцепочечный фрагмент моноклонального гуманизированного антитела, активного в отношении всех изоформ VEGF-A, который предотвращает их взаимодействие с рецепторами VEGFR-1 и VEGFR-2. Бролуцизумаб обладает большей аффинностью к VEGF-A по сравнению с афлиберцептом и сходной аффинностью по сравнению с ранибизумабом [13]. Подавляя пролиферацию эндотелиальных клеток, неоваскуляризацию и снижая проницаемость сосудов, бролуцизумаб позволяет контролировать течение основных типовых патологических процессов заболеваний сетчатки — ретинальной и хороидальной неоваскуляризации и ликеджа. Молекулярная масса бролуцизумаба находится в пределах 26 кДа, в то время как у ранибизумаба она составляет 48 кДа, у афлиберцепта — 110 кДа, за счет чего одна доза бролуцизумаба (6 мг) эквивалентна 12 дозам афлиберцепта и 22 дозам ранибизумаба (2 и 0,5 мг соответственно). За счет создания большего градиента концентрации и малого размера молекулы потенцируется пенетрация препаратом наружного гематоофтальмического барьера (комплекс «ПЭС — мембрана Бруха») в область локализации мишени лечения — хороидальной неоваскуляризации, что обусловливает большую эффективность препарата [14]. С другой стороны, более высокая концентрация препарата в стекловидной камере позволяет поддерживать сдвиг равновесия химической реакции атиген—антитело в сторону формирования комплексов. Таким образом, особенности химического строения и фармакологических характеристик являются залогом эффективности бролуцизумаба.

Не худшая по сравнению с афлиберцептом эффективность лечения нВМД была показана для бролуцизумаба в исследованиях HAWK и HARRIER [10], а диабетического макулярного отека — в исследованиях KITE и KESTREL [15]. При этом бролуцизумаб продемонстрировал лучшую анатомическую эффективность в виде более низких показателей ЦТС и широкие возможности в достижении 3-месячных интервалов между инъекциями. Важной особенностью применения препарата является удлиненный загрузочный интервал с 6-недельными интервалами между инъекциями, который был применен у пациентов с диабетическим макулярным отеком. Такая модифицированная фаза загрузки позволяет снизить первоначальное бремя лечения и улучшить комплаентность пациентов [15].

Альтернативный режим загрузки на основании результатов исследования имитационной популяционной фармакокинетической/фармакодинамической модели показал возможность модифицировать загрузочную фазу и у пациентов с нВМД. В этом случае выполняются две инъекции с интервалом 6 нед, на 12-й неделе проводится оценка активности заболевания, и в том случае, если активность отсутствует, происходит увеличение интервала на 1 мес. Последующий анализ данных регистрационных исследований (KITE) показал возможность увеличения интервала между инъекциями до 4 мес в случае, если пациент выдерживает 3-месячный интервал на протяжении первого года лечения [16].

В этом исследовании мы провели анализ двух лет клинического применения бролуцизумаба у пациентов с нВМД. Хотя клиническая эффективность препарата известна из данных регистрационных исследований, вопрос результатов лечения в реальной клинической практике требует изучения. В отличие от регистрационных исследований, популяция реальных пациентов намного более разнородна, в том числе в связи с сопутствующей глазной патологией и более тяжелыми формами основного заболевания, а также ввиду ограниченных возможностей пациентов придерживаться режима терапии.

Анализ ранних результатов реальной клинической практики показал, что пациенты, ранее не получавшие лечение, демонстрируют существенное улучшение анатомо-функциональных показателей, полностью соответствующее показанному ранее в многоцентровых исследованиях [11, 12, 17]. Пациенты, сохраняющие активность на фоне проводимого лечения и переключенные на терапию бролуцизумабом, демонстрируют существенное снижение активности заболевания с тенденцией к уменьшению ЦТС без значимых функциональных изменений. Однако отдаленные результаты в этой группе пациентов оставались неизученными. В то же время именно эта группа пациентов имеет наибольшее клиническое значение, так как они наиболее широко представлены в реальной клинической практике и в среднем на одного нового пациента с нВМД приходится около 10 пациентов, уже получающих лечение.

В этой работе мы показали статистически значимое улучшение анатомических показателей, включая макулярный объем и ЦТС, у пациентов, ранее получавших лечение, сохраняющееся и нарастающее на протяжении года лечения. При этом за период лечения полностью разрешался по крайней мере один вид жидкости, связанный с активностью заболевания (наиболее часто — жидкость под ПЭС). Хотя мы не обнаружили статистически значимого улучшения остроты зрения, численная прибавка достигла 4 знаков ETDRS к концу года лечения. С одной стороны, это однозначно указывает на отсутствие функциональных потерь, с другой — предполагает тренд улучшения зрительных функций, который ограничен имеющимися структурными изменениями макулярной области пациентов с нВМД, находящихся на длительной антиангиогенной терапии. Тем не менее в этой когорте нам удалось достичь сокращения интервала между инъекциями лишь у ограниченного числа пациентов (примерно 14%).

Среди пациентов, ранее не получавших лечение, мы обнаружили выраженное снижение активности заболевания со снижением частоты встречаемости различных видов жидкости, уменьшением ЦТС до нормальных значений и уменьшением макулярного объема. Однако функциональная прибавка к концу первого года лечения оказалась статистически не значима. При этом пациенты получили в среднем около шести инъекций, как было описано в регистрационных исследованиях [10]. Следует отметить: хотя средняя острота зрения на момент начала терапии составила около 0,4, что примерно соответствует уровню остроты зрения пациентов при включении в регистрационные исследования, разброс значений остроты зрения был существенным — в диапазоне от 0,1 до 1,0, что не характерно для типичных критериев включения. При этом двое из трех пациентов с существенной потерей остроты зрения (более 5 знаков ETDRS) имели среднюю исходную остроту зрения 0,8—1,0 с развитием за период исследования катаракты. Меньшая по сравнению с другими препаратами молекулярная масса бролуцизумаба связана с его лучшей проникающей способностью в структуры заднего сегмента глаза и, в частности, в сосудистую оболочку. В связи с этим были показаны лучшие по сравнению с афлиберцептом возможности по контролю активности заболеваний пахихориоидального спектра — полипоидной хориоидальной васкулопатии и пахихориоидальной неоваскулопатии [18, 19]. В нашем исследовании в целом пациенты с большей толщиной сосудистой оболочки демонстрировали лучшие исходы, таким образом, эта когорта (пациенты с толстой сосудистой оболочкой) может быть оптимальной для терапии бролуцизумабом.

Анализ исходов после исключения случаев, где снижение остроты зрения не было связано с нВМД (три пациента), показал статистически значимую прибавку остроты зрения — около 4 знаков, сопоставимую с регистрационными исследованиями (5—6 знаков). Таким образом, в реальной клинической практике мы можем видеть несколько худшие функциональные исходы по сравнению с регистрационными исследованиями из-за неселективного включения пациентов и развития изменений, влияющих на зрение, но не связанных с нВМД.

Мы также проанализировали возможность переключения пациентов без фазы загрузки, но не получили при таком подходе удовлетворительных результатов. Выполнение единственной инъекции с последующим выходом на персонализированный интервал лечения позволяет удержать имеющиеся показатели, но не дает существенных преимуществ в том, что касается бремени лечения. Такие результаты могут быть связаны с наличием активности заболевания на момент начала переключения. Поэтому пациенты с отсутствием активности, которые могут быть переключены на бролуцизумаб для увеличения интервала между инъекциями, могут демонстрировать лучшие результаты, и такая когорта заслуживает дальнейшего изучения.

Ограничением этого исследования является отсутствие анализа долгосрочных исходов (2 года и более). Однако достаточно большое число включенных случаев на сроках наблюдения от 6 мес до 1 года со значительным общим числом выполненных инъекций позволяют сделать вывод об эффективности и безопасности проводимой терапии.

Заключение

В этом исследовании мы проанализировали результаты реальной клинической практики применения бролуцизумаба. Оно показало высокую анатомическую эффективность и отсроченные функциональные улучшения у пациентов, ранее получавших терапию афлиберцептом, при переключении на бролуцизумаб с применением фазы загрузки. Отсутствие трех ежемесячных инъекций при переключении может позволить сохранить имеющийся результат, однако без дополнительных преимуществ, и не выглядит целесообразным. У когорты пациентов, ранее не получавших лечение, в реальной клинической практике можно ожидать высоких анатомических результатов и функционального восстановления в типичных случаях, но сопутствующие состояния могут обусловливать вариабельность исходов. Однако исходно большая толщина сосудистой оболочки при лечении бролуцизумабом может быть связана с лучшими анатомо-функциональными исходами у этих пациентов.

Участие авторов:

Концепция и дизайн исследования: Д. М., А.К.

Сбор и обработка материала: Д. М., В. Ж., Н.А., А.В., Я.К.

Написание текста: Д. М., А. К.

Редактирование: Д. М., А. К.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.