Отечественные демографические показатели в течение последнего десятилетия постепенно улучшаются, и средняя продолжительность жизни российских женщин, по данным Росстата, составляет сегодня 77,2 года, а мужчин — 65,6 года [1]. При этом новообразования как причина смерти занимают 2-е место после сердечно-сосудистых заболеваний — 201,1 на 100 000 населения. К 2015 г. в Российской Федерации находились на учете 3291 тыс. больных со злокачественными новообразованиями, или 2,25% населения страны. В 2014 г. выявлено 566,9 тыс. новых заболеваний. Прирост за 10-летний период составил 21,1% [2]. В структуре заболеваемости у мужчин преобладают рак легкого (17,8%), предстательной железы (14,3%), толстой кишки (11,3%), кожи (10% без меланомы), желудка (8,2%), у женщин — молочной железы (21,2%), кожи (14,6%), толстой кишки (11,6%), тела матки (7,7%), желудка (5,4%), шейки матки (5,2%).

Лучевая терапия на протяжении уже многих десятилетий остается одним из ведущих методов лечения злокачественных новообразований, и от ее доступности, своевременности и качества напрямую зависит эффективность борьбы как с онкологическими заболеваниями, так и с целым рядом тяжелых, порой фатальных, неонкологических расстройств.

Представленный анализ состояния радиотерапевтической службы России выполнен на основании данных, полученных в процессе анкетного опроса всех российских регионов в период 2014 г. — начала 2015 г., и скорректированных по ряду регионов в 2015—2016 гг.

Лучевая терапия проводится сегодня в 125 специализированных радиотерапевтических отделениях онкологических диспансеров, медицинских научно-исследовательских центров и институтов. В составе этих отделений трудятся 1069 радиотерапевтов, 384 медицинских физика и 980 операторов (медицинских сестер процедурных). На начало 2015 г. функционировало 308 аппаратов для дистанционного облучения (ДЛТ), среди которых 174 гамма-терапевтические установки (ДГТ) и лишь 134 (44%) линейных ускорителя, а также 126 аппаратов для брахитерапии (табл. 1).

Немногим более 7 лет назад началось масштабное переоснащение отрасли, но на сегодняшний момент пока только 55% ускорительного парка моложе 5-летнего возраста, а срок службы тех же 55% гамма-терапевтических установок — более 10 лет (табл. 2).

Наличие значительного количества устаревшего оборудования влечет за собой серьезные потери времени на ремонт и обслуживание: простои одного ускорителя по стране составляют в среднем около 55 дней в году. Это сказывается на качестве лечения и снижает возможности для полноценного обеспечения лучевой терапией населения страны. При условии, что потребность в этом лечении составляет приблизительно 50% числа заболевших [3, 6], сегодня нам удается реализовать его лишь у 63% потенциально нуждающихся. Так, в 2013 г. лучевая терапия проведена 153,3 тыс. пациентов при расчетной потребности около 242 тыс. Сравнительная доступность, материальная и кадровая обеспеченность Российской радиотерапии представлена в табл. 3, 4, 5. Приведенные в таблицах данные о современном состоянии радиационной онкологии в Европе заимствованы из финальных отчетов ESTRO-HERO, опубликованных в 2014 г. [4—6].

Если по реализации потребности в лучевой терапии Россия заметно не уступает странам ЕС с близким уровнем доходов на душу населения (да и отличия от более богатых государств: Великобритании, Дании, Швейцарии не выглядят катастрофическими — табл. 3), то почти 5-кратное отставание от среднеевропейских показателей по количеству высокотехнологичного оборудования уже нетерпимо. В настоящее время в стране лишь чуть более половины из 134 ускорителей поддерживают технологию IMRT и только 12 установок способно реализовать технологию IGRT (в том числе 8 аппаратов Cyberknif). Кроме того, отмечается недостаток медицинских физиков и в большей мере радиационных технологов (по отечественной номенклатуре — среднего медицинского персонала процедурных кабинетов). Вследствие этого немалая часть профессиональных обязанностей последних, касающаяся подготовки и реализации программ облучения, ложится на плечи врачей-радиотерапевтов. Причина кроется не только в недостаточном количестве, но и в невысоком качестве уровня специальной подготовки среднего медицинского персонала. Очевидно, что все вышеперечисленное не способствует снижению дефицита лучевой терапии в стране и повышению качества лечения. Следует отметить, что и систему профессиональной подготовки радиотерапевтов, даже с учетом многочисленных ежегодных конференций и школ, проводимых под эгидой не только российских, но и международных профессиональных сообществ (ESTRO, ESMO), лишь условно можно считать эффективной. Запущенная новая программа непрерывного образования и аккредитации врачей, призванная повысить качество оказания медицинской помощи, может оказаться пустой формальностью, если обучение не будет опираться на приобретение современных практических навыков, что невозможно без постоянного совершенствования технической и технологической базы центров подготовки специалистов. Эффективность новой системы еще предстоит оценить, однако и сегодня очевидно, что без перестройки системы, в первую очередь среднего медицинского образования, и без опоры не на разовое, а на систематическое материальное переоснащение, добиться успеха в области радиационной онкологии — задача практически невыполнимая. Возвращаясь к проблеме материального оснащения, следует сказать, что стране, обладающей громадными ресурсами, весомым промышленным и научным потенциалом и уже имевшей немалые достижения в области создания радиационной техники, следует серьезный дефицит качественного оборудования восполнять за счет собственного производства. Ведь еще в 60—70-е годы прошлого века ведущие клиники страны были оснащены серийными отечественными бетатронами, другими образцами медицинской ускорительной техники, включая абсолютно оригинальный компактный и надежный медицинский микротрон. Не выглядит все безнадежным и сегодня. Так, существует прекрасная школа российских физиков и инженеров, чьи разработки успешно реализуются в совместных проектах с IBA (Дубна), CERN (Новосибирск). На медицинском протонном комплексе, созданном под руководством чл.-корр. РАН В.Е. Балакина на базе компактного синхротрона и обладающего технологией IMPT и системой верификации CBCT, с декабря 2015 г. проводятся успешные клинические испытания. Этой же группой ученых создается компактный медицинский комплекс для терапии ионами углерода. Нельзя не отметить пионерские разработки, выполняемые под руководством акад. В.П. Смирнова, по оценке радиобиологических особенностей и противоопухолевой эффективности импульсных фотонных пучков сверхвысокой мощности. Представителями традиционно сильной российской школы радиобиологов в последнее время получен ряд интереснейших результатов, касающихся радиочувствительности плюрипотентных («стволовых») опухолевых клеток. Эти исследования, начинавшиеся в Обнинске профессорами А.Г. Коноплянниковым и А.С. Саенко и продолженные их учениками, могут привести к возрождению серьезного интереса к терапевтическим нейтронным пучкам. Созданием новых генераторов для нейтронной лучевой терапии успешно занимаются сегодня специалисты ВНИИА им. Н.Л. Духова (Обнинск), подготовившие ряд образцов новой техники для предклинических испытаний.

Таким образом, при достаточной поддержке лучевая терапия в России может получить серьезный импульс для дальнейшего развития как в виде передового отечественного оборудования, так и со стороны отечественной научной школы физиков, радиобиологов и радиационных онкологов, готовых гораздо полнее реализовать свой научный и человеческий потенциал.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.