В современной системе репродуктивных прав человека право на применение методов вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) занимает особое место, так как его реализация направлена на появление новой человеческой жизни. В связи с этим совершенствование законодательства в данной сфере является важнейшим условием реализации демографической политики Российской Федерации [1].

Несмотря на активное внедрение методов искусственной репродукции в лечении бесплодия, долгое время законодательство в данной сфере практически находилось в стагнации, что создавало множество проблем правоприменительной практики.

В настоящее время необходимо отметить положительную тенденцию в развитии правовых норм, регулирующих порядок и условия применения ВРТ.

Одним из наиболее значимых событий для медицинского и юридического сообщества в Российской Федерации стало принятие Федерального закона №323-ФЗ от 21.11.11 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [2], основные положения которого вступили в силу с 01.01.12. Закон включает множество новелл правового регулирования, направленных на создание современной и эффективной системы российского здравоохранения.

Существенным изменениям подверглись нормы, определяющие порядок применения ВРТ. В частности, законом введены наиболее значимые для данной сферы понятия, которые требуют однозначного толкования в целях формирования единой правоприменительной практики.

В соответствии с п.1 ст.55 закона ВРТ представляют собой методы лечения бесплодия, при применении которых отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне материнского организма (в том числе с использованием донорских и/или криоконсервированных половых клеток, тканей репродуктивных органов и эмбрионов, а также суррогатного материнства).

Законодатель совершенно справедливо определил термин «вспомогательные репродуктивные технологии» через родовое понятие «методы лечения бесплодия», поскольку помимо медицинских вмешательств, прямо направленных на зачатие ребенка (экстракорпоральное оплодотворение, инъекция сперматозоида в цитоплазму ооцита, использование донорских эмбрионов, искусственная инсеминация спермой мужа (партнера) или донора), в него включены и иные методы (криоконсервация половых клеток, тканей репродуктивных органов и эмбрионов, суррогатное материнство).

В развитие норм Федерального закона принят приказ Министерства здравоохранения РФ №107н от 30.08.12 «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» [3], который закрепляет не только медицинские аспекты искусственной репродукции, но и определяет правовые аспекты возникающих правоотношений.

Анализ данного нормативного акта позволяет выделить несколько обязательных условий применения методов ВРТ:

1. Оказание медицинской помощи при лечении пациентов с бесплодием с использованием ВРТ проводится на основе обоюдного информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство мужчины и женщины как состоящих, так и не состоящих в браке, либо информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство одинокой женщины по установленной форме.

2. Оказывать медицинскую помощь с использованием методов ВРТ вправе медицинские организации, при наличии лицензии на осуществление медицинской деятельности, предусматривающей выполнение работ (оказание услуг) по акушерству и гинекологии (использованию ВРТ).

3. Применение методов ВРТ допускается только по медицинским показаниям.

В настоящее время информированное добровольное согласие является необходимым предварительным условием любого медицинского вмешательства. Более того, впервые законом согласие на медицинское вмешательство отнесено к одной из основных форм медицинской документации, в которой регламентируются действия, связанные с оказанием медицинской помощи (п.7 ст.20 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласие на медицинское вмешательство должно быть оформлено в письменной форме, подписывается гражданином (или одним из родителей или иным законным представителем), медицинским работником и содержится в медицинской документации пациента.

Приказом Министерства здравоохранения РФ №107н от 30.08.12 «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» закреплены две формы информированного добровольного согласия: на применение ВРТ и на проведение операции редукции эмбриона(ов). В указанных формах содержится подробная информация о методах оказания данных видов медицинского вмешательства, связанном с ними риске, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах.

В частности, в форме информированного добровольного согласия на применение ВРТ разъясняется, что для лечения может потребоваться не одна попытка, прежде чем наступит беременность; что лечение может оказаться безрезультатным; а также, что до настоящего времени наука и медицинская практика не располагают достаточным количеством наблюдений для категоричного заключения об отсутствии каких-либо вредных последствий замораживания/размораживания половых клеток/эмбрионов для здоровья будущего ребенка.

В форме информированного добровольного согласия на проведение операции редукции эмбриона(ов) закреплено, что операция редукции эмбрионов может привести к прерыванию беременности, перечислены возможные осложнения, которые могут потребовать интенсивной терапии и/или незапланированного оперативного вмешательства (вплоть до удаления матки и ее придатков).

Впервые Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (ст.55) закреплено право на применение ВРТ мужчины и женщины как состоящих, так и не состоящих в браке, при наличии обоюдного информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство. Одинокая женщина также (как и ранее) имеет право на применение ВРТ при наличии ее информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство.

Вместе с тем введение данной нормы требует внесения соответствующих изменений в Семейный кодекс РФ [4]. В настоящее время Семейный кодекс РФ (п.4 ст.51 и п.3 ст.52 Семейного кодекса РФ) связывает возможность применения ВРТ только с лицами, состоящими в браке, что по-прежнему создает неопределенность в правовом статусе субъектов при данном виде медицинского вмешательства. Ч. 4 ст.51 Семейного кодекса РФ содержит положения, согласно которым лица, состоящие в браке и давшие свое согласие на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, в случае рождения у них ребенка в результате применения этих методов записываются его родителями в книге записей рождений. При буквальном толковании данной статьи можно сделать вывод о том, что какие-либо правомочия и обязательства по отношению к рожденному ребенку есть только у лиц, состоящих в браке. Так, согласно ч.3 ст.52 Семейного кодекса РФ только супруг, давший в порядке, установленном законом, согласие в письменной форме на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, не вправе при оспаривании отцовства ссылаться на эти обстоятельства.

По-прежнему закон не предусматривает право мужчины на допуск к ВРТ, что многими специалистами расценивается как нарушение конституционного принципа равенства прав и свобод мужчины и женщины и равных возможностей для их реализации (ч.3 ст.19 Конституции РФ). Безусловно, в вопросах репродукции невозможно достичь полного равенства в правовом статусе мужчины и женщины. Однако для отдельных групп населения возможность одинокого мужчины воспользоваться своим репродуктивным правом на отцовство приобрела бы особое значение. Например, для лиц, больных онкологическим заболеванием: в случае смерти супруги (если при жизни, с согласия пациентки, была осуществлена криоконсервация ооцитов) супруг, предоставив свой генетический материал, мог бы воспользоваться программой «Суррогатное материнство» и в результате воспитывать собственного ребенка. Правда, к таким ситуациям не готово действующее семейное законодательство, так как возникла бы сложность установления происхождения родившегося ребенка.

Другой важнейшей проблемой в сфере применения ВРТ является наличие правовой неясности относительно возраста женщины, желающей воспользоваться методами искусственного оплодотворения. Ранее, согласно ст.35 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан №5487-I от 22.06.93 (утратили силу) правом на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона обладала «каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста». Вместе с тем ни один нормативно-правовой акт не содержал определения термина «детородный возраст». В настоящее время Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» и приказ Министерства здравоохранения РФ №107н от 30.08.12 «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» не содержит указания на возраст супружеской пары или одинокой женщины, желающих воспользоваться данным методом. При современном развитии медицины возраст женщины не имеет решающего значения для успешного применения репродуктивных технологий.

Вместе с тем специалистами высказывается мнение о необходимости установления предельного возраста для женщин, желающих воспользоваться методами искусственной репродукции. Сторонники этой точки зрения считают, что женщина, ставшая матерью в преклонном возрасте, может просто не успеть вырастить своего ребенка, а значит, допуск таких пациенток к методам ВРТ должен быть законодательно запрещен. Данное мнение заслуживает внимания. Прежде всего следует принимать во внимание права родившегося ребенка, который имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно; право знать своих родителей; право на их заботу; право на совместное с ними проживание, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам (ст.54 Семейного кодекса РФ).

При этом необходимо отметить, что речь не идет об ограничении естественной репродукции человека. Невозможно установить законодательный запрет на рождение ребенка у женщины любого возраста, если беременность наступила естественным путем. Но применение методов искусственной репродукции является специальным, довольно сложным медицинским вмешательством, поэтому условие о возрасте может считаться одним из медицинских противопоказаний к проведению данной процедуры.

В данной ситуации нецелесообразным представляется законодательное определение такой возрастной границы при применении методов искусственного оплодотворения. Поскольку фертильность (способность к деторождению) является индивидуальным параметром, следовательно, данный вопрос должен решаться консилиумом врачей, который определит возможность вынашивания и рождения ребенка.

Необходимо отметить и другие важнейшие новеллы в правовом регулировании использования ВРТ. Впервые ВИЧ-инфекция не является противопоказанием к отбору пациентов для оказания медицинской помощи с использованием ВРТ. Приказ Министерства здравоохранения РФ №107н от 30.08.12 «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» закрепляет особенности применения ВРТ у ВИЧ-инфицированных пациентов, особенности использования ВРТ у серодискордантных пар в случае, когда ВИЧ-инфицирован только мужчина, а также особенности проведения ВРТ ВИЧ-инфицированной женщине.

Сегодня появилась возможность сохранить репродуктивный потенциал и у онкологических больных. Ранее, в соответствии с приказом Минздрава РФ №67 от 26.02.03 «О применении вспомогательных репродуктивных технологий в терапии женского и мужского бесплодия»^[1] (утратили силу), одним из противопоказаний для проведения ЭКО являлись злокачественные новообразования любой локализации, в том числе в анамнезе, что лишало возможности женщину, имеющую в анамнезе онкологическое заболевание, самостоятельно выносить и родить ребенка с применением метода экстракорпорального оплодотворения. В настоящее время при наличии в анамнезе злокачественных новообразований вопрос о возможности использования ВРТ решается на основании заключения врача-онколога.

Безусловно, главным стимулом для развития технологий сохранения фертильности в онкологии является увеличение числа молодых пациентов, излечившихся от основного заболевания. Во всем мире в онкологию активно внедряются различные методы и новшества ВРТ, которые могут предоставить пациенту выбор и возможность сохранения фертильности.

Прогресс в методах практической онкологии привел к тому, что при планировании тактики противоопухолевой терапии учитываются в том числе и возможности максимального сохранения репродуктивной функции пациентов. Методы ВРТ позволяют перед химио- и лучевой терапией получить и криоконсервировать сперму, тестикулярную ткань, ооциты, эмбрионы и ткань яичника. Криоконсервация гамет позволяет онкологическим больным в будущем иметь своего ребенка без применения донорского материала.

Так, исследования в данной области показывают, что при благоприятном прогнозе и активном желании больной женщины иметь ребенка по прошествии 2 лет с момента окончания лечения возможно наступление беременности, в том числе и с применением процедуры экстракорпорального оплодотворения.

Таким образом, изменения законодательства позволяют супружеской паре реализовать свои жизненные планы при ограничении репродуктивных возможностей, а также отражают современное состояние развития методов ВРТ.

При анализе правового регулирования методов ВРТ самое большое количество нерешенных этико-правовых проблем влечет за собой применение программы суррогатного материнства. Несомненным достоинством действующего законодательства является определение правового статуса суррогатной матери. Согласно п.9 ст.55 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям.

Закреплены четкие требования к суррогатным матерям: суррогатной матерью может быть женщина в возрасте от 20 до 35 лет, имеющая не менее одного здорового собственного ребенка, получившая медицинское заключение об удовлетворительном состоянии здоровья, давшая письменное информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство.

Необходимо также отметить, что устранен пробел в определении правового положения мужа суррогатной матери. Ранее, в случае если суррогатная мать, состоящая в браке, решила оставить ребенка и регистрирует его на свое имя, то отцом этого ребенка в соответствии с принципом презумпции отцовства (п.2 ст.48 Семейного кодекса РФ) автоматически становился ее муж, хотя он мог возражать или вообще не знать о ее решении. В настоящее время законом закреплено требование о необходимости письменного согласия супруга суррогатной матери на участие в программе суррогатного материнства.

Вместе с тем вне правового регулирования по-прежнему остаются важнейшие вопросы.

— Не закреплен порядок имплантации эмбриона после смерти генетического родителя.

— Не определен порядок использования криоконсервированных (замороженных) эмбрионов после развода или после смерти супругов — генетических родителей; порядок уничтожения эмбрионов; создание эмбриона и его имплантация по просьбе лица, не состоящего в браке.

— Не определены сроки хранения донорских гамет и эмбриона, что создает определенные правовые сложности (донорские гаметы и эмбрионы могут храниться долго, а семейные обстоятельства и желания сторон в течение этого времени могут измениться и перестать совпадать).

— Не закреплена норма о возможности проведения исследований с эмбрионом (следует закрепить норму, устанавливающую запрет на получение эмбрионов человека исключительно для научно-исследовательских целей, и определить, что использование гамет и эмбрионов в научно-исследовательских или иных целях возможно только с письменного согласия донора (доноров).

Таким образом, следует констатировать, что, несмотря на развитие законодательства, регулирующего порядок применения ВРТ, стремительное развитие медицины значительно опережает темпы принятия соответствующих правовых норм, законодательство отстает от современных технологий, что часто ведет к нарушению прав и свобод человека и гражданина.

Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что с ростом числа детей, родившихся в результате применения методов искусственной репродукции, потребуются более четкие механизмы правового регулирования прав и законных интересов детей и лиц, участвующих в этом процессе.