Введение
Рутинное использование клинических рекомендаций в практической деятельности врачей всех специальностей, особенно оказывающих ургентную помощь, — одна из наиболее острых проблем современных систем здравоохранения. Известно, что применение методов терапии, не соответствующих общепринятым нормам, является абсолютным фактором риска снижения как эффективности, так и увеличения стоимости лечения при любых заболеваниях [1]. В настоящее время огромные финансовые средства вкладываются в проведение крупных рандомизированных клинических исследований и разработку клинических рекомендаций, основанных на принципах доказательной медицины, однако их эффективность в управлении заболеваемостью будет минимальной, если они не найдут широкого применения в повседневной клинической практике [2—4].
В реанимации и интенсивной терапии основной оценкой эффективности лечения является выживаемость пациентов. Общепринятой в данной клинической среде является оценка риска развития летального исхода на основе формализованных балльных оценочных систем [5]. В то же время, по мнению некоторых авторов, все большее влияние на исходы интенсивной терапии приобретают факторы, связанные с организацией оказания медицинской помощи [6]. В частности, имеющиеся клинические рекомендации не всегда могут быть выполнены в полной мере из-за дефицита ресурсов региональных систем здравоохранения, что может оказывать существенное влияние на исход.
В настоящее время опубликовано незначительное число работ, посвященных оценке эффективности применения клинических рекомендаций в педиатрической практике, при этом в большей степени они посвящены лечению тяжелой инфекции у детей [7—9]. Отсутствует и общепринятая методология оценки применения клинических рекомендаций у пациентов отделений реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ). Идея постоянного мониторинга эффективности проводимой терапии у детей, находящихся в критическом состоянии, с учетом общепринятых стандартов лечения, впервые предложена профессором Э.К. Цыбулькиным и реализована его соратниками и учениками путем внедрения в системы регионального здравоохранения педиатрических реанимационно-консультативных центров [10—12]. В последние несколько лет в работе реанимационно-консультативных центров широко используются телемедицинские технологии, которые позволяют более достоверно оценить тяжесть состояния пациента и принять оправданное тщательно взвешенное клиническое решение, что повышает эффективность их деятельности.
Насущной проблемой современного здравоохранения является оказание помощи взрослым и детям с новой коронавирусной инфекцией, исход лечения которой в большинстве случаев определяется своевременностью диагностики и адекватной терапией в ранние сроки заболевания. Однако выполнение международных и отечественны рекомендаций в рутинной клинической практике далеко не всегда представляется возможным, что обусловлено как ограниченностью ресурсов здравоохранения отдаленных регионов Российской Федерации, так и стереотипностью мышления участников лечебно-диагностического процесса [13, 14]. Нельзя не отметить и то, что в настоящее время практически нет работ, в которых были бы оценены качество и исходы лечения в зависимости от выполнения клинических рекомендаций по лечению новой коронавирусной инфекции у детей, что и явилось основанием для настоящего исследования [15, 16].
Цель исследования — оценить эффективность применения клинических рекомендаций при лечении тяжелых форм новой коронавирусной инфекции у детей.
Материал и методы
Дизайн — ретроспективное, контролируемое, нерандомизированное многоцентровое исследование.
Критерии включения: пациенты ОРИТ медицинских организаций 40 субъектов Российской Федерации в возрасте от 2 месяцев до 18 лет с тяжелым течением новой коронавирусной инфекции (COVID-19); соответствие критериев основного заболевания кодам U07.1 и U07.2; пациенты повторно консультированы специалистами Федерального дистанционного консультативного центра анестезиологии-реаниматологии для детей по вопросам диагностики и лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19 и пневмоний (ФДРКЦ).
Критерии невключения: пациенты с неизлечимыми хроническими заболеваниями, признанные в установленном порядке паллиативными; пациенты, не соответствующие критериям присвоения основному заболеванию кодов МКБ 10 U07.1 и U07.2.
Исследуемые группы. Включены 111 пациентов, находившихся на лечении в медицинских организациях с 29.03.20 по 29.07.21. Средний возраст детей — 4 (1—13) года, большинство пациентов (59,5%) — мальчики. Группа I («Выздоровление») — пациенты, выписанные из медицинских организаций (n=87, средний возраст 4 (1—13) года, мужской пол — 64,4%). Группа II («Летальный исход») — умершие (n=24, средний возраст 3,5 (1—16) года, мужской пол — 41,7%). Все пациенты консультированы специалистами ФДРКЦ, рекомендации даны с учетом имеющихся отечественных клинических рекомендаций и индивидуальных особенностей течения заболевания [13, 14].
Характеристика исследования. Соответствие проводимого лечения клиническим рекомендациям по диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции у детей, утвержденным Министерством здравоохранения Российской Федерации, оценивали с помощью анализа особенностей антибактериальной, инфузионной, глюкокортикостероидной, противовирусной и антикоагулянтной терапии, мероприятий респираторной и гемодинамической поддержки у конкретного пациента. Оценивали обоснованность применения экстракорпоральной гемокоррекции, назначения иммуноглобулинов для внутривенного введения и генно-инженерных блокаторов рецепторов к интерлейкинам 1 и 6, адекватность и полноту лабораторного и инструментального обследования (всего 14 показателей).
Статистический анализ. Проверку выборки на соответствие закону нормального распределения осуществляли с помощью тестов Колмогорова—Смирнова и Шапиро—Уилка. Средний показатель для количественных данных представлен в виде медианы (Me), нижнего (Q25) и верхнего (Q75) квартилей, биноминальных — доля (%). Для оценки наличия зависимости признаков с исходом лечения использовали логистический регрессионный анализ методом квази-Ньютона с помощью программы Statistica 12 («StatSoft», США), вычислен показатель отношения шансов (ОШ) и его 95%-й доверительный интервал (95% ДИ). Оценка статистической значимости различий результатов повторных измерений показателей в одной группе выполнена при помощи критерия знаков. Различие считали статистически значимым при p<0,05.
Результаты
Наиболее чувствительным предиктором летального исхода у детей с новой коронавирусной инфекцией является оценка степени тяжести полиорганной дисфункции по шкале pSOFA [11]. В нашем исследовании указанная зависимость имела место как при поступлении в стационар, так и при первичном обращении в ФДРКЦ (табл. 1).
Таблица 1. Характеристика тяжести состояния пациентов с COVID-19
| Показатель | Группа I «Выздоровление» (n=87) | Группа II «Летальный исход» (n=24) | ОШ (95% ДИ) |
| Оценка по шкале pSOFA в ОРИТ исходная | 1 (0—2) | 2 (1—5) | 19,5 (2,3—165,7) |
| Респираторный дистресс | 0 (0—1) | 1 (1—4) | 6 (1,7—21,4) |
| Гемодинамические нарушения | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Дисфункция печени | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Расстройства со стороны системы крови | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Дисфункция ЦНС | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Острое почечное повреждение | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| pSOFA при обращении в ФДРКЦ | 2 (0—4) | 4,5 (3—6) | 36,4 (4,0—37,2) |
| Респираторный дистресс | 1 (0—3) | 4 (1—4) | 10,8 (2,9—40,2) |
| Гемодинамические нарушения | 0 (0—0) | 0 (0—1) | 1,6 (0,3—9,3) |
| Дисфункция печени | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Расстройства со стороны системы крови | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Дисфункция ЦНС | 0 (0—0) | 0 (0—0) | — |
| Острое почечное повреждение | 0 (0—0) | 0 (0—1) | 10,6 (1,3—86,6) |
| Количество систем, вовлеченных в СПОН | 1 (1—2) | 2,5 (2—3) | 25,2 (2,9—19,2) |
| Количество сопутствующих заболеваний | 0 (0—1) | 1 (0,5—1) | 13,2 (1,4—27,2) |
| Длительность лечения в ОРИТ до консультации в ФДРКЦ | 4 (2—7) | 2 (2—9) | 3,2 (0,3—36,2) |
| Длительность лечения в стационаре | 24 (16—35) | 17 (11—22) | 0,1 (0—12,2) |
| Время от момента манифестации до поступления в ОРИТ | 3 (1—6) | 3 (1—7) | 0,7 (0—13,0) |
Примечание. Данные представлены в виде Me (Q2—Q75). ОРИТ — отделение реанимации и интенсивной терапии; ФДРКЦ — Федеральный дистанционный консультативный центр анестезиологии-реаниматологии для детей по вопросам диагностики и лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19 и пневмоний; СПОН — синдром полиорганной недостаточности; ЦНС — центральная нервная система.
Оценка по шкале pSOFA при поступлении в стационар, равная 2 (1—5) баллам, ассоциировалась с увеличением вероятности неблагоприятного исхода в 19,5 раза по сравнению с оценкой 1 (0—2) балл, которая отмечена у выздоровевших пациентов: ОШ 19,5 [95% ДИ 2,3—165,7]. При оценке по шкале pSOFA 4,5 (3—6) балла на момент обращения в ФДРКЦ риск летального исхода увеличивался, поскольку у пациентов группы «Выздоровление» степень тяжести полиорганной дисфункции оценивалась лишь в 2 (0—4) балла (ОШ 36,4 [95% ДИ 4,0—37,2).
Обращает на себя внимание, что к моменту обращения в ФДРКЦ риск летального исхода по шкале pSOFA статистически значимо увеличивался у пациентов как группы «Выздоровление», так и группы «Летальный исход». Об этом свидетельствует увеличение оценки риска по шкале pSOFA с 1 (0—2) до 2 (0—4) баллов у выздоровевших (p=0,000) и с 2 (1—5) баллов до 4,5 (3—6) балла у умерших (p=0,006). Увеличивался риск смерти по критерию «респираторный дистресс»: с 0 (0—1) баллов до 1 (0—3) балла (p=0,000) и с 1 (1—4) балла до 4 (1—4) баллов (p=0,006) у пациентов групп «Выздоровление» и «Летальный исход» соответственно. Средняя продолжительность лечения в ОРИТ до первичного обращения в ФДРКЦ пациентов групп «Выздоровление» и «Летальный исход» статистически значимо не различалась: 4 (2—7) и 2 (2—9) суток; (p=0,347). Статистически значимой зависимости между отдельными сопутствующими заболеваниями и летальным исходом не было, однако их наличие статистически значимо увеличивало вероятность смерти в 13,2 раза [95% ДИ 14—127,2].
Затем мы оценили вероятность наступления летального исхода в зависимости от выполнения лечебно-диагностических рекомендаций ФДРКЦ (табл. 2).
Таблица 2. Вероятность летального исхода в зависимости от выполнения рекомендаций ФДРКЦ по диагностике и лечению COVID-19 и пневмоний
| Метод | Группа I «Выздоровление» (n=87) | Группа II «Летальный исход» (n=24) | Вероятность летального исхода ОШ (95% ДИ) |
| Антибактериальная терапия | 83 (95,4) | 24 (100,0) | — |
| Инфузионная терапия | 68 (78,2) | 23 (95,8) | 0,2 (0—1,3) |
| Глюкокортикостероидная терапия | 49 (56,3) | 20 (83,3) | 0,3 (0,1—0,8) |
| Респираторная терапия | 64 (73,6) | 22 (91,7) | 0,3 (0,1—1,2) |
| Катехоламиновая поддержка | 16 (18,4) | 12 (50,0) | 0,3 (0,1—0,6) |
| Экстракорпоральная гемокоррекция | 3 (3,4) | 5 (20,8) | 0,1 (0,03—0,6) |
| Энтеральное питание | 72 (82,8) | 23 (95,8) | 0,2 (0,03—1,7) |
| Антикоагулянтная терапия | 23 (26,4) | 10 (41,7) | 0,5 (0,2—1,3) |
| Лабораторная диагностика | |||
| Кислотно-основное состояние и газовый состав крови | 59 (67,8) | 16 (66,7) | 1,1 (0,4—2,8) |
| Глюкоза | 86 (98,9) | 22 (91,7) | 7,8 (0,7—92,8) |
| Общий белок и фракции | 85 (97,7) | 22 (91,7) | 3,9 (0,5—29,6) |
| Мочевина | 84 (96,6) | 22 (91,7) | 2,5 (0,4—16,5) |
| Креатинин | 84 (96,6) | 21 (87,5) | 4,0 (0,7—21,7) |
| Коагулография | 78 (89,7) | 22 (91,7) | 0,8 (0,2—4,0) |
| Ферритин | 33 (37,9) | 7 (29,2) | 1,5 (0,6—4,0) |
| D-димер | 37 (42,5) | 10 (41,7) | 1,0 (0,4—2,6) |
| ЛДГ | 42 (48,3) | 9 (37,5) | 1,6 (0,6—4,0) |
| ПЦР SARS-CoV-2 | 67 (77,0) | 19 (79,2) | 0,9 (0,3—2,8) |
Примечание. В столбцах 2 и 3 таблицы в скобках приведена частота выполнения рекомендаций (%) от количества больных n в исследуемых группах; ЛДГ — лактатдегидрогеназа; ПЦР — полимеразная цепная реакция; ФДРКЦ — Федеральный дистанционный консультативный центр анестезиологии-реаниматологии для детей по вопросам диагностики и лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19 и пневмоний.
С помощью однофакторного анализа установлено, что шанс летального исхода значительно снижался при более полном выполнении рекомендаций по проведению глюкокортикостероидной, вазопрессорной и инфузионной терапии: ОШ 0,3 [95% ДИ 0,1—0,8], ОШ 0,3 [95% ДИ 0,1—0,6] и ОШ 0,3 [95% ДИ 0,03—0,6] соответственно.
Частота использования отдельных методов лабораторной диагностики у детей с новой коронавирусной инфекцией не имела статистически значимой взаимосвязи с летальным исходом. В то же время следует отметить, что у детей относительно редко исследовали концентрации ферритина, D-димера и лактатдегидрогеназы: у 33 (37,9%) и 7 (29,2%), 37 (42,5%) и 10 (41,7%), 42 (48,3%) и 9 (37,5%) пациентов I и II групп соответственно. Вероятнее всего, это обусловлено ограниченной доступностью указанных исследований в медицинских организациях отдаленных регионов Российской Федерации.
С помощью многофакторного анализа выявлены наиболее важные мероприятия интенсивной терапии, оказывающие существенное влияние на исход, к которым относятся антибактериальная и глюкокортикостероидная терапия, катехоламиновая поддержка; p=0,000 [χ2=18,202; df=3]. В меньшей степени на исход тяжелых форм новой коронавирусной инфекции у детей влияют такие методы лечения, как инфузионная и антикоагулянтная терапия, респираторная поддержка, энтеральное питание и экстракорпоральная гемокоррекция; p=0,008 [χ2=15,521; df=5]. Шанс летального исхода уменьшался при отсутствии необходимости в увеличении стартовых доз вазопрессорных препаратов: ОШ 0,2 [95% ДИ 0,1—0,7].
С помощью факторного анализа установлено, что с уменьшением числа выполненных рекомендаций ФДРКЦ по коррекции антибактериальной и глюкокортикостероидной терапии шанс летального исхода увеличивался (табл. 3): ОШ 5,2 [95% ДИ 1,4—18,9] и ОШ 3,4 [95% ДИ 1,1—10,8] соответственно, а с увеличением числа выполненных рекомендаций по коррекции вазопрессорной/кардиотонической терапии снижался — ОШ 0,2 [95% ДИ 0,1—0,6].
Таблица 3. Зависимость между исходом и выполнением клинических рекомендаций по данным ФДРКЦ
| Метод (число пациентов, которым проводилась коррекция метода лечения I/II) | Группа I «Выздоровление», n (%) | Группа II «Летальный исход», n (%) | ОШ (95% ДИ) |
| Антибактериальная терапия (53/12)* | 37 (69,8) | 3 (25,0) | 5,2 (1,4—18,9) |
| Инфузионная терапия (64/20) | 37 (57,8) | 8 (40,0) | 1,5 (0,6—3,9) |
| Глюкокортикостероидная терапия (47/13) | 35 (74,5) | 4 (30,8) | 3,4 (1,1—10,8) |
| Респираторная терапия (40/16) | 33 (82,5) | 7 (43,8) | 0,7 (0,3—1,7) |
| Катехоламиновая поддержка (15/11) | 11 (73,3) | 10 (90,9) | 0,2 (0,1—0,6) |
| Экстракорпоральная гемокоррекция (5/4) | 4 (80,0) | 1 (25,0) | 1,1 (0,1—10,7) |
| Энтеральное питание (22/8) | 12 (54,5) | 4 (50,0) | 0,8 (0,2—2,8) |
| Антикоагулянтная терапия (24/7) | 13 (54,2) | 5 (71,4) | 0,7 (0,2—2,1) |
Примечание. * — доля рассчитана путем деления на число пациентов, которым проведена коррекция метода лечения; ФДРКЦ — Федеральный дистанционный консультативный центр анестезиологии-реаниматологии для детей по вопросам диагностики и лечения новой коронавирусной инфекции COVID-19 и пневмоний.
С помощью многофакторного анализа установлено, что увеличение частоты одновременного неадекватного выполнения рекомендаций по коррекции как антибактериальной, так и глюкокортикостероидной терапии статистически значимо ассоциировано с летальным исходом (χ2=13,263; df=2; p=0,001; ОШ 4,8 [95% ДИ 1,3—12,1]).
Статистически значимая зависимость между применением рациональной инфузионной терапии, респираторной поддержки, энтерального питания, антикоагулянтной терапии и экстракорпоральной гемокоррекции с летальным исходом не выявлена (χ2=4,404; df=6; p=0,622).
Нами не обнаружено влияние ряда мероприятий интенсивной терапии на вероятность летального исхода у детей с новой коронавирусной инфекцией (табл. 4), но установлено, что у умерших детей оценка по шкале pSOFA на момент обращения в ФДРКЦ составляла более 4 баллов (см. табл. 1), в связи с чем проведен сравнительный анализ выполнения клинических рекомендаций в зависимости от оценки по шкале pSOFA — менее 4 и более 4 баллов (табл. 5).
Таблица 4. Влияние мероприятий интенсивной терапии на вероятность летального исхода
| Значимые факторы | Методы лечения, не оказывающие существенного влияния на исход | ||||
| ИТ | РТ | ЭКГК | ЭП | АКТ | |
| Терапевтические мероприятия, влияющие на исход ОШз (95% ДИз)/ОШн (95% ДИн); р* | |||||
| АБ-терапия | 5,3 (1,4—20,3)/0,9 (0,3—2,7); p=0,015 | 5,7 (1,5—21,2)/0,5 (0,2—1,4); p=0,007 | 5,2 (1,4—18,9)/1,1 (0,1—11,1); p=0,015 | 6,2 (1,6—24,2)/0,5 (0,1—1,8); p=0,008 | 5,5 (1,5—20,2)/0,6 (0,2—1,9); p=0,010 |
| ГКС | 3,2 (1—10,6)/1,2 (0,5—3,3); p=0,075 | 3,5 (1,1— 1,3)/0,6 (0,2—1,6); p=0,047 | 3,4 (1—11)/0,8 (0,1—8,6); p=0,080 | 3,4 (1—10,9)/1 (0,3—3,4); p=0,081 | 6,1 (1,4—26,5)/0,2 (0,1—1,1); p=0,014 |
| КП | 0,2 (0,1—0,5)/2,1 (0,7—6,2); p=0,004 | 0,2 (0,1—0,6)/0,7 (0,3—1,9); p=0,009 | 0,2 (0,1—0,6)/1,7 (0,2—19,5); p=0,010 | 0,2 (0,1—0,6)/1 (0,3—4,0); p=0,011 | 0,2 (0,1—0,6)/0,6 (0,2—2,1); p=0,008 |
Примечание. * — ОШз и ДИз — показатели отношения шансов и доверительного интервала значимого фактора; ОШн и ДИн — показатели отношения шансов и доверительного интервала незначимых факторов; p — вероятность ошибки, вычисленная методом квази-Ньютона; АБ-терапия — антибактериальная; ИТ — инфузионная терапия; РТ — респираторная терапия; ЭП — энтеральное питание; АКТ — антикоагулянты; ГКС — глюкокортикостероиды; ЭКГК — экстракорпоральная гемокоррекция; КП — катехоламиновая поддержка.
Таблица 5. Зависимость между исходом заболевания и выполнением клинических рекомендаций в зависимости от оценки тяжести состояния пациентов по шкале pSOFA
| Метод (число пациентов, которым применяли метод у сравниваемых больных I/II) | Оценка по шкале pSOFA, n (%) | ОШ (95% ДИ) | |
| <4 баллов (n=76) | >4 баллов (n=35) | ||
| Антибактериальная терапия (72+0/35+0)* | 44 (61,1)** | 21 (60,0) | 0,9 (0,4—2,1) |
| Инфузионная терапия (56+0/35+0) | 53 (94,6) | 31 (88,6) | 0,3 (0,1—0,95) |
| Глюкокортикостероидная терапия (45+0/24+0) | 42 (93,3) | 18 (75,0) | 1,2 (0,5—2,6) |
| Респираторная терапия (54+2/32+0) | 30 (53,6) | 26 (81,3) | 0,9 (0,4—2,0) |
| Катехоламиновая поддержка (11+2/17+1) | 12 (92,3) | 14 (77,8) | 0,3 (0,1—0,7) |
| Энтеральное питание (65+5/30+3) | 16 (22,9) | 14 (42,4) | 0,4 (0,2—0,97) |
| Антикоагулянтная терапия (24+5/9+2) | 23 (79,3) | 8 (72,7) | 1,5 (0,6—3,7) |
Примечание. * — указано число пациентов I/II групп, которым метод показан +, но не назначен; ** — доля рассчитана путем деления на сумму пациентов, которым метод применен и не применен, но показан.
Результаты анализа шанса смерти пациентов групп низкого и высокого риска неблагоприятного исхода по pSOFA показали, что частота выполнения рекомендаций не различалась только по антибактериальной, глюкокортикоидной и респираторной терапии. При лечении детей группы высокого риска реже выполнялись рекомендации по инфузионной и вазопрессорной терапии, нутритивной поддержке (факторам, нами ранее оцененным как статистически незначимо влияющим на исход в общей популяции изучаемых детей) и более активно применялась антикоагулянтная терапия.
Таким образом, у пациентов в тяжелом и крайне тяжелом состоянии (оценка по шкале pSOFA >4 баллов) выполнение клинических рекомендаций имеет большее значение для предотвращения летальных исходов заболевания.
Обсуждение
Известно, что инфекция SARS-CoV-2 представляет собой пандемию, относительный риск и тяжесть которой у детей в настоящее время трудно установить. Небольшое число публикаций, посвященных анализу эффективности терапии данного заболевания у детей, пока не позволяет обоснованно выбрать наиболее приоритетные направления интенсивной терапии тяжелой новой коронавирусной инфекции. В настоящее время необходимы международные исследования, которые позволят более четко описать особенности клинического течения заболевания и выявить критерии эффективности проводимой терапии. Одним из наименее изученных направлений исследовательского поиска является оценка применения актуальных консенсусных рекомендаций в повседневной практике педиатрических ОРИТ.
Проведенное нами исследование показало, что адекватное выполнение отечественных клинических рекомендаций по лечению новой коронавирусной инфекции у детей улучшает прогноз у пациентов педиатрических ОРИТ. Причем это более важно для детей с оценкой по pSOFA более >4 баллов. Нами выявлено, что существуют высоко значимые рекомендации (по глюкокортикостероидной, вазопрессорной и антибактериальной терапии) и менее значимые направления интенсивной терапии (инфузионная, респираторная, антикоагулянтная терапия и энтеральное питание).
Практически полное отсутствие работ, посвященных оценке эффективности применения клинических рекомендаций у детей с критическим течением новой коронавирусной инфекции, в значительной мере затрудняет и даже делает невозможным проведение сравнительного анализа представленных нами данных с аналогичными исследованиями отечественных и зарубежных авторов. Вероятней всего, это объясняется тем, что на процесс соблюдения общепринятых стандартов диагностики и лечения влияет очень большое количество факторов. Мы полагаем, что дальнейшее изучение и решение проблемы приверженности выполнению клинических рекомендаций должно идти в направлении неотделимости данного понятия от вопросов качества назначаемого лечения.
Выводы
1. Выполнение рекомендаций специалистов федерального реанимационно-консультативного центра, основанных на отечественных протоколах лечения COVID-19, улучшает исходы интенсивной терапии детей с тяжелым течением новой коронавирусной инфекции.
2. Вероятность летального исхода при тяжелом течении новой коронавирусной инфекции у детей существенно уменьшается при своевременном и рациональном назначении катехоламиновой поддержки, антибактериальных препаратов и глюкокортикостероидов (p=0,000 [χ2=18,202; df=3]).
3. При оценке тяжести состояния пациентов по шкале pSOFA менее 4 баллов инфузионная терапия, респираторная поддержка, энтеральное питание и применение антикоагулянтов не оказывают существенного влияния на исход новой коронавирусной инфекции у детей.
Участие авторов:
Концепция и дизайн исследования — Прометной Д.В., Александрович Ю.С., Миронов П.И., Пшениснов К.В.
Сбор и обработка материала — Прометной Д.В., Анчутин П.Е., Иванилова А.А.
Статистический анализ данных — Прометной Д.В., Миронов П.И.
Написание текста — Прометной Д.В., Миронов П.И., Пшениснов К.В.
Редактирование — Александрович Ю.С., Пшениснов К.В.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.